Все, что мне нужно

— Черт, — бормочу я, тяжело сглатывая при виде ее задницы. Мечты, которые мне всегда снятся, — ничто по сравнению с тем, как она выглядит сейчас.

— Черт возьми, Лола, — провожу ладонью по ягодице, прежде чем отвести руку назад и сильно шлепнуть ее.

Я стону, когда ягодица подпрыгивает, и Лола вскрикивает, садясь, но вскоре после этого стонет.

— Раздвинь ноги и положи одну на стол.

Глубокий тенор моего голоса шокирует меня, потому что я слишком взволнован, чтобы так говорить.

Она откидывает свою одежду в сторону и, как я велел, поднимает ногу, опираясь внутренней частью колена на бильярдный стол.

— А теперь наклонись и дай мне посмотреть, какая ты мокрая.

Я делаю шаг назад, чтобы запечатлеть образ наклоненной Лолы с поднятой задницей и мокрой киской, выставленной напоказ только мне.

Хватаюсь за штаны и потираю член. Я ничего не делал, но просто знаю, что каким бы холодным ни был душ, я не смогу воссоздать такой образ Лолы. Очень жаль, что у меня нет фотоаппарата, не то, чтобы это имело значение, потому что уверен, что она не позволила бы мне ее фотографировать, но я бы сделал это, если бы была возможность.

Опустив руку, я хватаю ее бедра, сильно сжимая их, и становлюсь на колени прямо перед ней.

— Я бы хотел, чтобы ты увидела себя. Твоя киска чертовски мокрая. Я знаю, что мое лицо промокнет, и держу пари, что ты будешь чертовски хороша на вкус.

Лола смотрит через плечо. Ее глаза на мгновение встречаются с моими, прежде чем спуститься к губам.

Я одариваю ее кривой улыбкой, прежде чем сосредоточить внимание на ее заднице. Провожу ладонями по ее бедрам и перемещаю их к подколенным сухожилиям. Я хватаю их, подталкивая вверх, пока она не встает на цыпочки.

— Оставайся так.

Я резко вдыхаю, сжимая челюсти и поднося пальцы к ее киске. Она такая мокрая, что от ее возбуждения они становятся скользкими, а внутренняя поверхность ее бедер блестит и покрывается ею.

— Мммм… — стонет Лола.

Я провожу пальцами по ее щели, прежде чем медленно погрузить в нее. Чем глубже ввожу их, тем больше она толкает свою задницу и выгибает спину.

Несмотря на то, что Лола такая мокрая, такая узкая, что я чувствую, как ее стенки сжимаются под моими пальцами. Я могу только представить, как было бы хорошо, если бы внутри нее был мой член.

— Ты такая чертовски узкая.

— Прошло много времени…

— Ты имеешь в виду…

Подняв голову, я смотрю на нее, но на этот раз она смотрит не на меня.

— После тебя я ни с кем не была. Я имею в виду, у меня не… я пытаюсь сказать, что у меня нет опыта. Мы можем остановиться, если хочешь.

К черту это. Я не знаю, откуда взялся внезапный порыв собственничества, но я с ним не борюсь.

— Если я скажу что-нибудь прямо сейчас, то буду звучать как собственник-засранец.

Наконец Лола смотрит на меня сверху вниз, сдвинув брови.

— Как кто?

— Неважно, — на этот раз я толкаю пальцы глубже, но медленнее. — Ты не хочешь, чтобы я говорил то, что думаю. Я не хочу ничего, кроме как попробовать тебя на вкус.

— Я хочу знать, о чем ты думаешь… аааа.

Она стонет немного громче, когда я нахожу ее клитор другой рукой.

— Я не хочу, чтобы кто-нибудь видел тебя такой.

Я кружу по маленькому комку нервов и с благоговением смотрю на то, как хорошо ее киска берет мои пальцы. Представляю, как трахаю ее сзади, наблюдая, как задница подпрыгивает ко мне.

— Я никогда не хочу, чтобы кто-нибудь видел тебя такой.

— Оооо, — стонет она, поднимаясь на цыпочках, и ее бедра начинают дрожать, — Пожалуйста, не останавливайся.

— Я серьезно, Лола.

Я ускоряю темп, толкая пальцы внутрь и наружу, и когда она начинает извиваться, а ее дыхание становится прерывистым, я сгибаю пальцы и ввожу их внутрь.

— Я… о Боже! — кричит она, ее оргазм прорывается.

Персик бьется в спазмах, стонет во все горло, а я продолжаю трахать пальцами ее киску. И когда чувствую, что она выходит из него, я заменяю рот пальцами и погружаю язык внутрь нее. Поедаю ее так, словно от этого зависит моя жизнь, и снова и снова поглаживаю ее клитор пальцем.

Я стону, наслаждаясь тем, как она скачет на моем лице. Она перекатывает задницу, встречая каждый толчок, пока не замирает и ее тело не сжимается.

— ТиДжей, Ти…

Мое имя вылетает из ее рта, как крикливая молитва, и она неудержимо трясется, прижимаясь ко мне, ее клитор беспорядочно пульсирует, стенки сжимаются вокруг моего языка.

Когда оргазм отпускает Лолу, ее ноги все еще дрожат, а дыхание становится прерывистым.

— ТиДжей, я слишком… чувствительна, — почти хнычет она, ее ноги умоляют поджаться под нее, но я хватаю ее за бедро, давая понять, что не позволю этому случиться.

Вытащив язык из ее внутренней части, я отпускаю палец от клитора и целую внутреннюю часть ее бедра.

— Давай, еще один.

Последний поцелуй, я подношу рот к ее набухшему клитору и переключаюсь между сосанием и проведением по нему языком. Другой свободной рукой провожу по ее гладким складкам, собирая на пальцах часть возбуждения. Когда я знаю, что они хорошие и мокрые, тащу их к ее заднице. Лола напрягается, и я жду, пока она скажет не трогать в этом месте, но она этого не делает.

Ее тело содрогается, когда она прислоняется к моему лицу.