Всё, что осталось

Когда решение было принято, мы открыли руководству свой маленький секрет: нынешний морг для этих целей не подходит, и вообще он слишком мал. Он и сейчас не отвечает своим задачам, не говоря уже о том, что мы запланировали на будущее. Прекращать прием тел на время реконструкции никак нельзя — надо строить новый. Тем временем к делу подключился государственный инспектор в области анатомической науки. Наши нынешние мощности, был его вердикт, нуждаются в немедленном обновлении, так что университету придется поставить их в приоритет, если мы хотим и дальше преподавать в Данди анатомию на настоящих трупах. С нашей стороны такой ход был, чего уж греха таить, немного коварным, но университету предстояло принять серьезное решение, а вмешательство инспектора — к которому мы, признаться, приложили руку, — заставило руководство пошевеливаться. Итак, собирается университет продолжать учить студентов на трупах? Если да, то надо ли переоборудовать старый морг и дальше работать с формалином, как все остальные, или все-таки стоит повязать на шею суперменский плащ, натянуть трусы поверх трико и раскошелиться наконец на нужное оборудование, воспользовавшись возможностью стать лидерами в сфере анатомии на территории Соединенного Королевства? Естественно, они приняли верное решение.

Новое здание должно было обойтись в два миллиона фунтов. Университет согласился компенсировать половину расходов, однако нам предстояло где-то отыскать остальное. Но где, черт побери, найти деньги на строительство морга? Упаковывая мешки в супермаркете или побираясь на вокзале, мы вряд ли столько собрали бы, так что, приходилось признать, без хорошо спланированной кампании призыв скинуться на морг вряд ли задел бы чувствительные струны в душах щедрых и сочувственных местных жителей до такой степени, что они отдали бы ему предпочтение перед прочими благотворительными сборами, с которыми нам предстояло конкурировать. Надо было применить творческий подход, чтобы заставить публику раскошелиться.

Я обратилась к моей хорошей подруге, Клер Лекки, обладающей большим опытом сбора средств. Она предложила составить список людей, которые обращались ко мне за помощью, и напомнить, что долг платежом красен. Кто, к примеру, раньше консультировался со мной и мог бы теперь быть нам полезен? Перебирая имена, я поняла, что список получается длинный, но одна кандидатура сразу выделялась: знаменитой писательницы и автора детективов Вэл Макдермид.

Мы с Вэл познакомились на радиопередаче лет десять назад: она при этом находилась в Манчестере, а я в Абердине. Дожидаясь, пока начнется эфир, мы с ней принялись болтать, и я внезапно — как со мной частенько бывает, — ей сказала: «Кстати, если понадобится совет судмедэксперта, звоните, не стесняйтесь». Она и правда позвонила, причем не раз, и так между нами завязалась искренняя дружба, которой я от души рада. Я поняла, что если и есть человек достаточно храбрый — и достаточно сумасшедший, — чтобы поддержать мое начинание, то это Вэл.

Мы вместе сели и разработали концепцию компании «Миллион для морга». Новый морг надо будет назвать в честь кого-то — естественно, известного, чтобы пробудить интерес публики и СМИ. Олимпийскому чемпиону по велогонкам или художнику польстило бы, если бы в их честь назвали велодром или художественную галерею, но кто обрадуется моргу? Ответ был очевиден — автор детективов. Так почему бы не воспользоваться необходимостью выбрать кандидата, чтобы привлечь внимание к кампании и повысить ее ставки, предложив публике самой проголосовать, кому достанется эта сомнительная честь?

Вэл убедила несколько своих великодушных коллег-детективщиков нас поддержать: в их числе были Стюарт Макбрайд, Джеффри Дивер, Тесс Герритсен, Ли Чайлд, Джефф Линдсей, Питер Джеймс, Кэти Райх, Марк Биллингем и Харлан Кобен. Мы организовали онлайн-голосование: поклонники детективного жанра могли выбрать имя автора, в честь которого мы назовем новый морг, в обмен на небольшое пожертвование. Мы сами здорово повеселились, а щедрость и изобретательность наших писателей просто не знала границ.

Джеффри Дивер, к примеру, призывал читателей голосовать за него на том основании, что из всех кандидатов он больше всего похож на труп. Свое мнение я оставлю при себе, но никто не оспорил этого утверждения. Талантливый музыкант, он передал нам диск со своими песнями для продажи с аукциона. Единственное, что нас немного беспокоило, это имя Ли Чайлда — если он наберет большинство голосов, морг придется называть «Моргом Чайлда» (child англ. — «ребенок»), и это может быть воспринято неправильно. Ли, как настоящий джентльмен, пришел к нам на помощь, заявив, что в случае победы предпочтет, чтобы морг назвали в честь Джека Ричера — его самого известного персонажа. Я еще не стала проводить параллель с Томом Крузом: решила приберечь на потом.