Всё, что от тебя осталось

– Как-то раз я ехал здесь один, – тихим хриплым голосом начал он. – Была осень и вдоль обочины немного выше по склону я заприметил мясистые шапки боровиков. Остановив машину и собрав два больших мешка, я спустился в лес и продолжил сбор там. Чем глубже я продвигался, тем больше грибов находил, и в какой-то момент, наконец подняв голову, я наткнулся на заброшенную избу. Это был срубленный из необработанных бревен домик, огороженный по периметру частоколом. Моя находка не была бы столь примечательной, если бы не ее странный вид. Все бревна от частокола до стен сооружения были исцарапаны длинными когтями. Земля вокруг местами была вскопана, а от засохших земляных булыжников в разные стороны отходили все те же царапины, сделанные человеческой пятерней. Все выглядело так, словно из-под земли кто-то выбирался и нападал на дом. В глухом лесу много всякой живности, но я не знаю ни одного зверя, способного оставить такое. Любопытство одолело страх, и я зашел в хижину. Ее земляной пол был сырой и дурно пах. Сквозь одно-единственное окно попадало не так уж много света. Я включил встроенный в мобильный фонарик. От увиденного мои руки задрожали, и я выронил телефон на сырую землю. Тот, упав экраном вниз, простер свой яркий луч сквозь темноту. Он, тускло озарив бревенчатые стены, обнажил жуткие портреты. На меня смотрели безобразно изуродованные лица, вырезанные острым предметом по мягкой сосне. Они подобно негативам на пленке навсегда отпечатались там, покрывая избу от самой крыши до вязкой земли. Из темного угла на меня смотрел безумный старик, справа от него, оголив ряд острых зубов, хищно улыбался завсегдатый житель преисподней. По другую сторону удлиненное лицо с мертвецки закатившимися глазами. Кто-то дыхнул мне в затылок, и я почувствовал, как могильный холод пробежал по спине. Я резко обернулся, наткнувшись на бездонный взгляд из самого темного угла, который заставил мои руки похолодеть от ужаса. Не помня, как поднял свой телефон, я выбежал на улицу. Оставив все грибы у частокола, я уносил ноги как можно дальше от этого места. Однако, отбежав не так далеко, я вдруг остановился. Отдышавшись, я решил все же вернуться и сделать пару фотографий…

– Солнце вскоре садилось, – продолжал он, – но все еще бросало свои косые лучи сквозь сосны, в которых довольно быстро растворился весь мой страх. Вскоре я снова подошел к избе и, подняв перед собой телефон, увидел бордовую липкую грязь. Она тянулась странными жилами от пальца к пальцу и извергала невыносимо зловонный запах. Это была чья-то кровь. Воздушный шар терпения, наполненный гелием, оторвался в моем животе и моментально подлетел к горлу. Все это было непонятно, жутко и противоречиво, но я прошел войну, мальчик. Я проплыл свое море крови, понимаешь?

Я молчал, даже не зная, что ответить на это. Чем дальше мой спутник уводил свою историю в мистические дебри, тем больше мне хотелось найти всему логическое объяснение. Сию же секунду мой страх превратился в рассудительного скептика, нырнувшего в глубины памяти в поисках объяснений и ответов.

– Сделав фото и уже в машине записав координаты перевала, я отправился в путь, – выдержав драматическую паузу, продолжил он. – По приезде домой, я загрузил сделанные фото на компьютер и нажал кнопку поиска. На мониторе отобразилась всего одна ссылка, содержащая фотографии интересующего меня характера. Статья была сделана неким Рыцарем Ирвином – заядлым любителем реконструкционных игр. Бородатый мужчина лет сорока, застыв, глядел на меня из небольшого прямоугольника в правом верхнем углу экрана. В своей статье он вел повествование о таинственном месте, которое облюбовал себе для аскетства. Позже я узнал, что имя этой долины Гленамар.

– Так у этого места даже есть имя? – недоверчиво прошептал я. – И что оно означает?

– Переводится с кельтского как Долина Мертвых.

В моей груди снова потяжелело.

– Что ты сказал?

– Это место называется Гленамар, что означает с кельтского Долина Мертвых, – спокойно повторил для меня Алексей.

– Но почему они его так назвали? – мой голос дрогнул. И в тщетной попытке скрыть свой страх я закашлялся.