Все, что вы еще не знали о щитовидной железе

После советов с приятельницами стало ясно: мне придется посетить онколога-маммолога, специалиста по опухолям молочных желез. Для меня это сложный выход, но другие выходы меня устраивали еще меньше.Предвизитная лихорадка при походе к такому специалисту досталась мне по полной программе. Все же я собралась с духом. Собрала все свое мужество и сама «взялась» за грудь, откинув от себя бабника Мандража Ивановича.

...

Размышлизмы

•  Надо действовать так, чтобы раки стояли за пивом, а не за щитовидными и молочными железами.

•  Без стука в кабинет онколога не входить – правда о раке может быть и не одна.

•  В груди – раки, увы, не враки…

•  Тяжелая болезнь – голгофа каждого, а твой рак – твой крест… Ой, что это я? Да, вот так. Знаете ли, первая реакция на обнаружение у себя серьезной болезни – это ПАНИКА. И чем серьезнее болезнь, тем сильнее страх, ох и ах! И с собой надо СОВЛАДАТЬ.

•  Слово «рак» – разит, звучит страшно. Лучше б говорили: «У вас разрастание ненужных клеток. Мы его остановим». Действительно, у миллионов людей это разрастание остановлено – победа над раком! Главное – позитивно действовать и метлой выметать из головы засевшие там страхи. Метлу мне, метлу! Вперед, к онкологу!

Онколог-маммолог, очаровательный мужчина, типичный «крепкий орешек», бодро отыскал уплотнение в моих гордо висящих грудях. У него были красноречивые глаза. Мне казалось, я свободно могла читать его мысли. И прочитала: «Боже, в каком состоянии ваши груди…»

Вслух он нежно проворковал о двух предстоящих мне очередных испытаниях. О рентгене молочных желез – маммограмме – и таком милом «пустячке», как пункции уплотнений. Доктор так ласково произносил слово «грудь», царственным жестом касался ее, что стало понятно: он не зря выбрал свою профессию. Предо мною был настоящий Любитель Грудей.

Ей-ей, это утешало. Я почувствовала к нему глубокую благодарность. По крайней мере, нахожусь по нужному адресу. Хотя расточать ему улыбки – тщетное дело: он такие-растакие части тела ежедневно видит!

Не успев опомниться после маммограммы, прибалдев от впечатлений, оказалась на новой экзекуции. В процедурном кабинете немедленно получила от Любителя-Мучителя Грудей укол иглой в молочную железу. От неожиданной боли взвыла:

– За что мне это, доктор?

– Гм, легкая и безболезненная процедура – биопсия и откачка жидкости из предполагаемой кисты. Обычное женское испытание. Оголтелый мистицизм не для онкологов. У нас конкретика. Мужайтесь, возможно, отсасывать жидкость придется неоднократно.

– Ну прелесть, везуха! – тяжело вздохнула я, представив подобную перспективу.

Стоп, самоутешилась я, киста – это что! Ладно, ее-то переживем… Все может быть хуже – пожалует сам Господин Рак. И тогда я останусь полуженщиной – без груди, как амазонка. Брр, и самый дурацкий выход бывает хорош, если он ведет к цели. Выбор невелик. Онкологи шутят мрачно. Могут отрезать не только молочную железу. Всю жизнь. Могу вообще сыграть в ящик, нарезать коней и все такое прочее…

Я задрожала как осиновый лист. Любитель Грудей, будто читая мои мысли и телодвижения, отчеканил:

– Умерьте свой тремор. Рак бывает только у трех процентов женщин, обратившихся к маммологу. А кистозно-фиброзная мастопатия и доброкачественные опухоли встречаются в тридцать раз чаще.

Я, обнадеженная, преклонила перед ним голову и все остальные части тела.

Почему это случилось именно со мной?

Итак, я посетила онколога строго добровольно, как когда-то психиатра. Вернулась от него вся израненная биопсией. Что будет? Ходила по дому, как пьяная, на ватных ногах. На душе – страшноватенько, хоть просто пой-вой арию: «Прощай, жизнь!» Ну а вдруг это действительно абзац всему? Труба мне или черпак, кердык, капец и так далее…

За что, игривая судьба? На улице обалденно цветет сирень. Мне нет и сорока, а моя жизнь пошла под откос. На что можно рассчитывать мне на этом белом свете?

Поразмышляв таким пессимистическим образом, накрутила себя окончательно. И вместо перехода к Осторожному Оптимизмику в конце концов закатила истерику. Посвящала ее строптивой судьбе, но жутко досталось и родным. Эту истерику я посвящаю вам, дорогие!