Все, что вы хотели, но боялись поджечь

— И без меня тоже! — присоединилась из-за стенки Глаша.

— Хорошо, я пока пописаю пойду, — сообщила я.

— Спасибо за информацию, — буркнул Дима.

— Не нравится — наушники надень! — быстро осадила его Чапайкина.

Когда я вернулась из туалета, в нашем закутке было не продохнуть. Люба с интересом рассматривала собравшихся, поедая сладкую соломку.

— Кати нет? — на всякий случай спросила я у Морозовой.

Она довольно покачала головой.

— Итак! — Жестом фокусника я вытащила из вороха писем один конверт и поднесла его к глазам. — Нам пишет Курочкина Галина Степановна из города Волжский Волгоградской области! Письмо адресовано телевидению, видимо, в целом, а в частности — руководителю проекта «Дом-2». Поехали!

«Ритачка, милая девочка! Пожалуста не старайся построить отношения с Кузей. Он настоящий придурак, скотина…»

Девицы захихикали.

«…Ты такая красивая девочка, а Кузя, как он к тебе относился?! Ты отдала ему свою невинность, а он подлец тебя изменил с какой-то бабой. Рита он тебя не любит и никого он не любит. В том числе и тебя…»

— Скучновато как-то, — прокомментировала я.

— Может, про еблю будет? — с надеждой спросила Аня.

— Ну, посмотрим, что там дальше: «…А когда вы расстались он про тебя такие гадости говорил, что ты для любова мужика ноги можешь раздвинуть. Какой он гадкий. А сейчас он хочет, т. е. его злость берет что ты ушла к Андрею, и у него злость отомстить тебе. Подальше от него, заочно целуем тебя дорогая милая девочка…»

— Пиздец, — хрустнула соломкой Люба.

— Вот для этих людей вы и работаете! — зачем-то сказал Левин.

— Ой, Жень, да пошел ты в жопу! Надоел уже! — прикрикнула Глаша. — Ладно, давайте следующее.

Следующее письмо читала Морозова:

«Степан, привет! Вы организовали новую группу. Мне очень нравятся девчёнки, входящие в нее. Я сочинила для них стихи. Можете использовать их как основу, менять слова и т. д. и т. п. Но вначале продлить ваш гимн „Законы любви“, добавив 4 куплета:

Зреет во мне непонятное светлое чувство.
Ночью не сплю — мечты овладели мной.
Кто же, ну кто моя половинка вторая?
Где же, ну где и когда я встречусь с тобой?..»

Все это было настолько чудовищно, что мы даже не перебивали Морозову. Она уверенно продолжала чтение:

Где же ты, где, мое ненаглядное чудо?
Как ты проводишь все дни без меня?
Скоро ль увижу тебя и услышу?
Скоро ль закончится жизнь без тебя?

Вот и свершилось: тебя я впервые увидел,
Сердце забилось, как бешеное, в груди.
Вот наконец-то мы вместе, и я ощущаю
Руки твои и нежные губы твои.

Встретились мы — и солнце сияет ярче.
Целую тебя — и страсть будоражит кровь.
Ласкаю тебя — и счастье брызжет фонтаном…

Я не выдержала и заржала во весь голос. Морозова от смеха выронила письмо на пол. Даже Самолетов крякнул за стенкой.

— Боже… — я истерически тряслась в кресле. — Это какой-то публичный онанизм…

Отсмеявшись, мы продолжили чтение стихов. Следующее творение предназначалось Даше Черных, тупой девке из Балаково, которая пришла в «Дом-2» девственницей. По крайней мере, так гласила легенда.

— Ну-с, — Морозова откашлялась, — для Даши Черных.