Все, что вы хотели знать о королях, но не решались спросить

Не прошло и девяти месяцев, как Гьянендра был формально свержен. Новая конституция подтвердила этим актом первую статью конституции переходного периода, принятой примерно за год до того. С 29 мая 2008 года Непал является республикой.

Нечасто журналисту выпадает возможность видеть революцию своими глазами. Итак, в мае 2008 года я поехал в Непал, чтобы по заданию журнала «Вэнити фэйр» наблюдать за падением одной из старейших монархий мира.

Я без преувеличения могу назвать мой визит в Непал историческим. При весьма темных обстоятельствах маоисты выиграли выборы в Конституционное собрание, предстояло провозглашение республики, каждый день высшие чины маоистской партии наперебой выкрикивали все новые угрозы в адрес короля.

Незадолго до свержения короля Непала Гьянендры в мае 2008 года я брал у нею интервью. Атмосфера во дворце показалась мне зловещей, а троль — на удивление спокойным

Лидер маоистов товарищ Прачандра (я имел сомнительное удовольствие встретиться и с ним) говорил каждому, кто протягивал ему микрофон, что было бы лучше, если б Гьянендра «по собственной воле» освободил дворец, иначе с ним может случиться то же, что случилось «с французским королем в 1793 году».

Маоистское руководство объявило всеобщую мобилизацию своих кадров. Ежедневно из всех уголков страны в Катманду прибывали все новые отделения боевиков. По их виду было понятно, что они рвутся доказать свою готовность к борьбе. Перед королевским дворцом Нараянхити стояли бронемашины. Толпа людей у строго охраняемых ворот дворца росла с каждым днем. Собравшиеся проводили демонстрации против короля. Многие были вооружены, повсюду — красные знамена с серпом и молотом.

Не обернется ли образование республики Непал кровавой баней?

Во время одного из визитов к начальнику полиции я поинтересовался мерами безопасности во дворце. Вывод: что бы ни планировали маоисты, захватить дворец будет нелегко.

Как мне удалось получить аудиенцию у короля, и сегодня остается для меня загадкой. Думаю, причина в том, что в разных письмах, простых и электронных, отправленных мною адъютантам и доверенным лицам короля, я упоминал о своих семейных связях; но помогло и то, что я работаю в Непале для «Вэнити фэйр», журнала, имеющего хорошую репутацию даже на Крыше Мира (как называют Гималаи).

Перед поездкой во дворец у меня была встреча с бывшим министром внутренних дел. Как ни смешно, хотя времени оставалось мало, из его кабинета я помчался в отель «Дварика», чтобы принять душ и переодеться. Свежевыглаженный синий костюм, белоснежная сорочка, красно-синий галстук от «Гермес». Думаю, это было своего рода ритуальное омовение. Во всяком случае, я не стал бы так стараться ради премьер-министра или президента. Кстати, много недель спустя я узнал, что шофер отеля «Дварика», который отвозил меня во дворец, после моего отъезда был арестован и восемь часов провел на допросе в маоистской милиции.

Пока я ждал в одной из приемных комнат в личных покоях короля, когда меня проведут дальше, мое сердце колотилось так сильно, что было почти больно. Приемная не производила «дворцового» впечатления, скорее она напоминала не слишком большой холл лондонского четырехзвездочного отеля, владелец которого вот уже лет тридцать не делал ремонта. Атмосфера во дворце показалась мне зловещей. Я почти не заметил никого из персонала, а у тех, кого я видел, в глазах был страх.

Потом пришел адъютант короля, бригадный генерал Биной Басният. Он сообщил, что в любую минуту я должен быть готов к тому, что его величество примет меня. Так что еще оставалось время рассмотреть картину на стене приемной. На ней изображалась битва при Синдхули в 1767 году.

Затем дверь открылась. Я оказался перед приветливым человеком приблизительно пятидесяти пяти - шестидесяти лет. На нем что-то вроде пижамы, поверх нее — жилетка. Тихим голосом он предлагает мне сесть. И вот этот джентльмен с оксфордским акцентом и есть внушающий ужас король Гьянендра? Человек, которого на Западе считают символом дурной автократии? Который пришел к власти в 2001 году после бойни во дворце, до сих пор так и не расследованной? Который уничтожил демократию в Непале, а неугодных политиков велел арестовать, пока давление улицы не вынудило его отменить свои распоряжения?

Прежде чем передать мою беседу с королем Гьянендрой, может быть, имеет смысл сказать несколько слов о падении Непальского королевского дома. Как вообще это могло случиться в такой стране, как Непал, где король почитается как частичная инкарнация божества? Все-таки мы имеем дело с регионом, в котором — хотя правящие династии и менялись — монархия существовала более четырех тысяч лет.