Все, что захочешь (СИ)

Шампанское было дорогое, «Абрау Дюрсо». Я присосался к полному бокалу и с наслаждением выпил его весь. Колючие пузырьки ударили в нос, и добрались до мозгов. Сидел я с нашими тётеньками из канцелярии. Они активно ухаживали за мной, подкладывая мне в тарелку всякие вкусности.

Почувствовав, что народ уже дошёл до кондиции и хочет танцевать и веселиться, я быстренько включил музыку. Приглашённый Дед Мороз всех собрал в хоровод, и мы с криками «Новый год к нам мчится, скоро всё случится!» усердно заскакали по кругу. Вот верно говорят, что взрослые – это большие дети. Я отлично помню, что точно так же прыгал в детском саду.

Веселье достигло своего пика. Дедуля проводил конкурсы и выдавал победителям нехитрые сувениры.

- А теперь конкурс на лучшее танго! – провозгласил он. – Мужчины, активнее!

Я врубил своё любимое танго Пьяццоллы "Отоно портеньо".

- Можно тебя пригласить? – Мишины глаза смеялись.

Я растерялся. Разве мужчины танцуют в паре? Пока я раздумывал, сильные руки уже подхватили меня. Одна легла на талию, а другая взяла меня за кисть левой руки. Миша уверено повёл. Моё тело было послушно в его руках. Это было как секс, только на уровне лёгких касаний и танцевальных движений. Страсть полыхала в каждом нашем жесте. Резкий поворот головы и чёрные глаза прожигают взглядом насквозь. Он наклоняет меня, губы почти касаются моей шеи. Отрывистый жест и мы уже кружимся. Перед глазами мелькают танцующие рядом фигуры. Они расступаются, чтобы дать нам больше места. Я не заметил того момента, когда мы оказались единственной танцующей парой. Тесный контакт, жаркая мишина ладонь на моей пояснице, последний аккорд – мы замерли, тяжело дыша. Громкие аплодисменты вывели меня из транса.

- Вы, наверное, репетировали, - казалось, что дамы были немного обижены.

- Такое не отрепетируешь, - тихий голос главбуха прозвучал над ухом только для меня. – А ты, Юрий, далеко зашёл, как я посмотрю.

Я промолчал. Похоже, что точка кипения злости змеюки поднялась до максимума. Ей немного не хватало, чтобы зашкалило.

- Победителем безоговорочно стала прекрасная мужская пара! – объявил несколько офигевший Дед Мороз. – Их приз – бутылка шампанского!

- И номер на двоих, - загадочно улыбаясь, прошептал мне на ухо Миша.

Выпившие сотрудники, наверное, и не заметили нашего внезапного исчезновения.

- Миш, зачем нам гостиница, если у нас есть дом? – я не понимал, для чего мы едем в какой-то номер отеля.

- Увидишь.

Рассматривая поистине царское великолепие, – массивную кровать с тяжёлым балдахином, огромную ароматную ванную, как бассейн, множество зажжённых свечей по её краям, хрустальные высокие бокалы на низком зеркальном столике, - я думал, что попал в сказку.

- Проходи же, - Миша опустил нашу выигранную бутылку шампанского в ведёрко со льдом.

- Миша, - я с трудом подобрал отвисшую челюсть, - это же очень дорого.

- Зато как в сказке. Один раз живём.

Наверное, я своими пьяными выкрутасами чуть не довёл Мишу до сердечного приступа. Половины бутылки мне было достаточно, чтобы кувыркаться в ванной, глупо хихикать, убегать от Мишани, тряся причинными местами и дразня его мокрой задницей. Потом я прыгал на аэродроме, под названием «ложе». Миша так упорно его именовал. В конце концов, Мише удалось меня поймать.

- А тому ли я дала-а-а, - пел я, раздвигая ноги. – Обещание люби-ить… Мама!!! – Миша вошёл в меня до упора. Непередаваемое ощущение смеси боли и наслаждения накрыло меня с головой. – Не виновата-а-я я… Не виновата-а-я я… - выталкивал из себя слова, подвывая. – А-а-а…- Мишаня прервал мои песнопения поцелуем.

Я распластался под ним, отдаваясь волнам, что качали меня. Мои руки вцепились в мишины плечи. Я не соображал, где небо, а где земля. Всё плыло, как в тумане, смешалось в сознании.

- Ну, же! – заорал я, откидываясь на подушки. Миша вздёрнул меня выше, встал на колени, прижал мои поднятые ноги крепко к себе. И вот тут-то через пару движений я улетел, не успев даже прикоснуться к своей твёрдости. Я читал, что можно кончить без рук, но никогда этого не испытывал. Миша мне всегда помогал. Но не в этот раз. Кончал я феерично, матерясь при этом всеми словами, которые я знал. Знал я не слишком много, а точнее совсем мало. По этому, дальше слов «бля…» и «звиздец» не пошёл. Долго потом вздрагивал всем телом, зажимая ногами Михаила и не отпуская. Кажется, у него чуть глаза на лоб не полезли.

- Юрка, отпусти. Ты сейчас мне оторвёшь всё на фиг.

Я расслабился, раскинув руки и ноги.

- Я – звёздочка. Морская звёздочка.

- Юр, какой ты смешной, когда пьяный. Не буду больше тебя поить.

- А там ещё осталась хоть капелька варенья? – изобразил я умирающего Карлсона. – Будь мне родной матерью.

- Ничего там не осталось. Ты всё выжрал.

- Тогда я пошёл. Остановите поезд. – Мне казалось, что я еду куда-то в голубом вагоне. Кровать ощутимо покачивало. Я закрыл глаза. Качать стало ещё больше. – Не надо меня качать.

Мишины руки вдруг опустили меня в остывшую ванну.

- Мокро, - пробормотал я. - И холодно.