Все демоны Ада

— Что ты знаешь о ласточках? — по слогам повторил Эйдан, словно считая меня тупой.

Стараясь не казаться имбецилкой и не психовать, к чему все это, я устало пожала плечами, промямлив:

— Ну… они питаются всякими жучками и вьют гнезда. — Мальчишеская улыбка Высшего заставила меня закатить глаза: что, разве я не права? — Или это не так?

— Верно, — согласился он, и я облегченно вздохнула — ох, а все-таки, не такая глупая. А затем, повернув ко мне голову, с той же странной веселой улыбкой спросил: — А что еще?

Он решил проверить мои знания?

Что ж, обрадую его: в биологии я не сильна.

Я приостановилась, ломаясь от желания задушить его или дать отсюда деру, но пока не бралась за инициативу исполнения чего-либо из этого.

— Слушай, я, конечно, не против вести антимонию об этих прекрасных существах, но разве ты не считаешь, что частые смены разговора — ненормально?! — для подтверждения своих слов я даже дерзко взмахнула потрепанной скудной косичкой — ой, было бы чем тут еще выпендриваться и показывать свой характер.

Эйдан на мои выкрутасы лишь ухмыльнулся. Да у него совсем крыша поехала? И когда этот индивидуум снова открыл рот, я подумала, что избежать очередного вопроса, который поставит меня в тупик, — неизбежно, но демон меня удивил, посмотрев куда-то ввысь и спокойно выдав:

— Большинство ласточек живет в скалистых пещерах, там они и гнездятся, ведь отдаленность от любого шумного места — Рай для них. Эти птицы трудолюбивы по-своему: вьют гнезда, бывает — помогают друг другу и, конечно же, в первую очередь, являются символом безграничной свободы.

— И к чему вообще вся эта тавтология? — просто прекрасный вопрос. Я сложила руки на груди, с ожиданием глядя на Эйдана, у которого быстро сформировался ответ:

— К тому, что лично для меня эти птицы прежде всего олицетворяют надежду — ту самую, что этот кошмар с частичной амнезией скоро кончится. — Когда я собралась было извиниться за свою нетерпеливость и чрезвычайную грубость, демон опередил меня, прошептав: — Вот основная причина, почему у меня появилась Роро. Эта ласточка почти такое же обычное существо, только… она — создание Ада — что в своем роде делает ее уникальной. Роро помогла мне сохранить некоторые светлые воспоминания и продолжает это делать до сих пор. Она, как бы могли подумать многие Охотники, создана не для того, чтобы веять хаос и нести на своих крохотных крылышках смерть. Нет. — Эйдан повернулся ко мне, и цвет его глаз стал невероятно ярким: золотисто-карим. — Не все в этом мире, что кажется сотканным из чистейшего зла, действительно им является. Даже любое существо, которое могут посчитать за нечто в этом роде, может оказаться полной противоположностью. И виной тому вовсе не пугающий внешний видок какого-нибудь создания или не кошмарная история его появления, а — сами люди, что всегда действуют по привычным рамкам, неизменяемым веками.

Меня пробил мандраж, и я не нашла ничего другого, как выразить свое удивление, разинув рот и уставившись на Эйдана во все глаза. Сейчас как никогда стали понятны некоторые нюансы моей чудаковатой жизни. Впервые, когда я увидела какое-то «видение» через перышко Роро, оказывается, являлась свидетелем одного из воспоминаний Эйдана, и это была вовсе не галлюцинация и тому прочее. То есть, я проживала и видела ту ситуацию его глазами: те ощущения, эмоции, движения — я все это чувствовала. И такое было далеко не один раз. Почти всю мою жизнь Эйдан оберегал меня, следил, как я росту, помогал мне, как выяснилось, и был тем, кого я жаждала увидеть. В детстве смутно помнила Хирундо, но недавно он частенько стал о себе заявлять, и вот, что получил: я узнала о нем. Конечно, не самым лучшим способом, однако, это произошло. Я рада? Не знаю. До сих пор меня терзает некий стыд, что Эйдан, скорее всего, был свидетелем большинства моих конфузов и видел тот момент, когда мы с Артуром… «развлекались» в спортзале. Но, знаете, гораздо сильнее меня поразили не те воспоминания, что удалось улицезреть глазами Эйдана, а — его эмоции, что я чувствовала каждой частичкой своего естества.