Все десять пальцев

ТРЕТЬЕ. Это даже не улика, а так, наблюдение. Нервный ты стал, Кирюха. Мрачный какой-то, как будто что-то тебя давит. Я за два года тебя таким ни разу не видел. Ты постоянно в окно пялишься, как будто кого-то высматриваешь. За этой девчонкой кто-то охотится, так? Не зря же за нее стольник «косарей» дают. Бандиты, что ли? Ладно, не хочешь говорить – не надо.

ЧЕТВЕРТОЕ. Меня очень интересовало одно: где же ты ее прячешь. Самое оптимальное местечко – актовый зал, ты там все эти дни уборку делал. Ты, Кирюха, когда спать ложишься, все содержимое карманов брюк выкладываешь на тумбочку. Носовой платок скомканный, ключ от комнаты, мелочь... А недавно я увидел ключик, которого раньше не было – совсем новенький, блестящий, явно на днях изготовлен. Копию сделал, чтобы ночью в актовый зал лазить? Я решил проверить это. Прошлой ночью, когда ты пропал, я нарочно перед сном пробежался по всем комнатам, где мог бы быть ты. Тебя там не было!

ПЯТОЕ. У меня сегодня было целое утро в распоряжении, чтобы рассмотреть тебя спящего. Особенно ту странную штуку у тебя под майкой. Сначала не понял, что за фигня, тут пришел Федор, и все стало ясно. Твое счастье, что он к тебе не приглядывался. Про матрас я тогда нарочно сказал – но не думал, что ты окажешься таким послушным. Взял да запихал все «бабки» под матрас! Думаешь, я не заметил? Не волнуйся, я ни одной купюры не взял. Я же знаю, что ты и так со мной поделишься. А мне много не надо: завтра экзамен сдам, а ты мне выставишь по литру за балл. Так?

Кирюха бессильно вздохнул и кивнул.

– Ты спросишь: как же так, Вован, почему не заложил? Отвечаю: мне очень интересна эта история. Хочу знать все подробности. Ведь все эти дни ты и она – вы просто балансировали на лезвии ножа! Ты решил спрятать девку здесь, в нашей комнате? Сразу говорю: идея гниловата. Обыски будут повторяться, я уверен. И гости к нам частенько захаживают... Ладно, тащи ее сюда. Пусть пересидит у нас денек – но не больше! Договорились?

Когда Кирюха, отдуваясь, вывалился из комнаты, серьезная Настя спросила:

– Обработал?

– Обработал. Только не я его, а он меня.

– И что?

– Ничего. Перетаскиваем нашу девочку в мои апартамены.

– Некого перетаскивать, Кирюха, – спокойно сказал Антон. – Ее там нет.

– Нет? Как – нет?

– Сам посмотри, коль не веришь.

– Опять пропала! – Кирюха сдавленно выругался. – Думаешь, ее нашли?

– Все может быть, старый приятель. Нашли ее, или сама убежала... Какая разница? В общем, будем считать, что мы от нее избавились. Пусть ничего не приобрели – зато и не потеряли.

– Нет, Антошка. Нет. Юкки скользкая, как настоящая гадюка. Так просто ее не поймаешь. Она все еще здесь, я знаю.

– Значит, наши проблемы не кончились, джентльмены, – подытожила Настя.

Кирюха решил не возвращаться в комнату. Зачем отвлекать Вовку? Пусть себе готовится, раз уж в кои-то веки засел за книги. И про Юкки ему можно ничего не объяснять. Он все поймет сам.

– Антошка, брат, у меня тут диск завалялся...

– А что на нем?

– Да вот, не знаю. Как думаешь, Эдик меня пустит за свою машину?

– Его все равно сейчас нет. Уехал утром.

– Неужто в библиотеку?

– Размечтался! На радиорынок за софтом. Очень уж ему желательно заиметь себе самую навороченную программу, чтоб электронную музыку писать. А если Эд на радиорынок сваливает, то это минимум на весь день.

Кирюха рассмеялся:

– Этому отморозку кто-нибудь сообщил, что у нас тут как бы немножко сессия?

– Что ты волнуешься? Его проблемы.

...Сразу после включения компьютер Эдика запросил пароль.

– Ты его знаешь?

– Само собой. А если б не знал – легко бы догадался.

Кирюха проследил за пальцами костлявого очкарика. Он набрал: «BILLMUSTDIE».

– Теперь давай диск, – воткнув болванку в CD-ROM, Антон «покликал» на надпись «Disk E». – Смотри, всего один файл в формате MPEG4.

– Видео, значит?

– Угу.

Фильм назывался «Вопросы бизнеса». Об этом сообщили титры, появившиеся на черном фоне.

Надпись пропала, появился коридор какого-то официального здания. Камера медленно ползла вдоль стены, останавливаясь на табличках: «Отдел писем», «Отдел статистики», «Конференц-зал», «Бухгалтерия». Последняя дверь распахнулась, оттуда вышел не кто иной, как Олег Иванович собственной персоной. Одетый весьма представительно, он нес в руках маленький черный кейс.