Все для фронта?

Впрочем, и тот ремонт, что все-таки делался, имел исключительно низкое качество. Жильцы жаловались, что «печи перекладывали по два-три раза, а они все равно дымят, белят по четыре-пять раз, все равно желтеет и отваливается».[125] При этом во время ремонта жильцы, как собаки, по многу недель проживали в сараях и дровяниках. Зачастую такой ремонт обходился дороже, чем постройка нового дома.

«На улицах каждый день дебоши и драки»

Жизнь и досуг жителей Калининского поселка были организованы плохо. Руководству предприятия в разгар боев с бракоделами и «вредителями» было просто некогда заниматься «окультуриванием» народа. По вечерам в заводских поселках на всю округу разносился звон стаканов, грохот массовых драк и женские крики. Хуже всего дело обстояло в бараках, где поножовщина стала обыденным делом. Рабочие издевались над женщинами, избивали своих коллег – татар и чувашей.[126] И после этого еще будут говорить, что национализм в России появился недавно?!

Молодежь не отставала от старших товарищей. В общежитии фабрично-заводского училища постоянно происходили попойки, игры в карты и массовые драки. В протоколе заседаний завкома указано: «21.01.35 в общежитии ФЗУ на 3-й площадке убит ученик ФЗУ Знаменский. На улицах каждый день дебоши и драки между рабочими».[127] В клубе, который должен был быть центром культурного досуга заводчан, по данным завкома, царили «злоупотребления, пьянки, расхлябанность».

Тяжелые условия труда и быта, низкий культурный уровень основного контингента рабочих формировали на заводе и в поселках очень напряженную криминогенную ситуацию. В 1934 г. в Калининском поселке были только официально зарегистрированы 989 случаев хулиганства, то есть в среднем почти по три в один день. Например, 11 февраля в бараке № 104/5 после массовой попойки случилась поножовщина, приведшая к госпитализации и аресту нескольких рабочих. Шайка из десяти человек устраивала побоища в бараках, избивая спящих рабочих.

За тот же 34-й год с завода № 92 по статье «за хулиганство» уволили 256 человек.[128] Типичный пример – поступок слесаря цеха № 4 Захлыстина, явившегося на работу в нетрезвом состоянии. В ответ на настойчивые требования администрации цеха оставить завод он устроил скандал с дебошем, обозвал заместителя парторга, председателя цехового комитета и начальника цеха паразитами, потом «угрожал расправиться с ними вне завода, обругав всех площадной бранью, пригрозив дать «по морде», угрожая убить зам. начальника цеха Ефимова».

Настоящим рассадником стал электросиловой цех. Здесь зачастую работали люди с низкой квалификацией, плохо знавшие или вообще не разбиравшиеся в оборудовании. Согласно журналу распоряжений по цеху за 1934 г., здесь имели место «постоянные опоздания, прогулы, хулиганства на работе».[129] Вопиющий пример – пьянка, организованная 22 февраля зав. трансформаторной Мокроусовым, на которую он пригласил монтера Таланова и вахтера Воронцова. В разгар «торжества», вероятно, посвященного очередной годовщине Красной Армии, в подсобку, где пьянствовали «силовики», вбежал монтер Вахрушев и сообщил, что сюда идет директор завода с комиссией. Как потом оказалось, это была лишь «шутка».

Участники банкета, напуганные внезапным известием, ринулись кто куда. При этом Таланов залез в электрический щит, замкнул там провода и сгорел. А Воронцов попытался выпрыгнуть из окна на козырек запасного выхода, однако промахнулся, пролетел мимо и упал на сложенную у стены арматуру, сломав себе обе ноги. Причем зав. трансформаторной Мокроусов, с целью скрыть факт пьянки, впоследствии попытался оформить все это как несчастные случаи на производстве.

К хулиганам, помимо выговоров и увольнений, применялись и воспитательные меры следующего характера: обсуждение на товарищеских судах и на рабочих собраниях, вывешивание карикатур и фотографий на видных местах в цехах и на проходных, а также разъяснительная работа. Одно время даже появилась мода ставить, помимо досок почета, еще и «доски позора».

Основным видом транспорта в те годы являлся трамвай, кроме того, многие рабочие ездили на поездах, маршрут которых пролегал через городские кварталы. На заседании завкома 10 мая 1934 г. один из выступавших отметил, что во время езды на работу рабочие завода № 92, а также их коллеги со 112-го завода, хулиганят, «в трамваях бьют стекла, плюют на пол, курят, отказываются платить за проезд».[130]