Все до последнего страхи

Келлер не могла эксгумировать тело, но могла поговорить с теми, кто занимался делом. Обычно она советовалась с местными прокурорами и детективами, но в данном случае после выхода документального фильма они стали объектом нападок и заняли оборону. Оставались адвокаты Дэнни. Только не этот хиппи из зала суда, которого авторы фильма обвинили в непрофессионализме, при том, что семейство Пайн заплатило ему целое состояние. И не специалисты по апелляциям, которых Адлеры посчитали слишком скучными, чтобы включать их в сиквел. Келлер хотела поговорить с Луизой Лестер, защитницей, занявшейся делом Дэнни еще до того, как операторы включили камеры. Тем более что, по общему мнению, адвокатом она была грамотным и талантливым.

Келлер припарковала автомобиль на стоянке у маленького торгового центра в Северной Омахе, в котором имелся офис микрозаймов под названием Dollar Store и маникюрный салон. Затем проверила по телефону, что не ошиблась адресом. Да нет, вроде все правильно. И наконец увидела его – она заметила лишенный всяких украшений фасад с небольшой вывеской «Институт по делам незаконно осужденных».

Луизу Лестер Келлер обнаружила за громоздким столом, заваленным бумагами. Ни перегородок, ни отдельных кабинетов, ни даже кабинок не наблюдалось. Только большая комната с десятком рабочих мест, на каждом из которых стоял компьютер. Воздух заполняли тихий гул голосов да стук клавиш. Келлер все это напомнило какой-то пресс-центр из прошлого.

Единственное, там не было журналистов. В основном в Институте по делам незаконно осужденных работали волонтеры – студенты юридических факультетов, пенсионеры, борцы за социальную справедливость, – поэтому Келлер и решила, что в субботу здесь будет открыто. В воздухе ощущалось напряжение.

– Спасибо, что так быстро согласились со мной поговорить, – сказала Келлер.

Эту фразу за последнее время она повторяла уже далеко не в первый раз.

Луиза Лестер – никакого макияжа и поношенный большеватый костюм – улыбнулась ей мимолетной улыбкой. Келлер подозревала, за этим мешковатым нарядом та скрывала свою привлекательность. В ее глазах огромными буквами читалось: «В мире есть вещи гораздо важнее внешности».

– Подумать только, – грустным тоном ответила Лестер, – все произошло, когда всем казалось, что Пайнам хуже уже не будет.

Словно эта утрата для нее не ограничивалась профессиональной стороной дела.

– Вы хорошо их знали?

– Главным образом Эвана. Вот кто в наших глазах был настоящий адвокат. Замечательный человек.

– Да, я видела его в документальном фильме. Страсти ему было не занимать.

Лестер согласно кивнула:

– Эти долбаные киношники изобразили его чуть ли не психом. Знай я, что они с ним так поступят, никогда бы не стала участвовать в их фильме. Когда они обнаглели и обратились ко мне за помощью в съемках продолжения, я напрямую сказала, куда им засунуть этот чертов фильм.

Лестер сделала глубокий вдох, пытаясь не заводиться. Будто этому ее научили еще в детстве, чтобы укрощать природный огонь, бушующий в ее жилах.

– Простите, – извинилась она, – Адлеры для меня далеко не самые приятные люди. Эван был одним из лучших людей, которых я встречала. Он не заслуживал того отношения, которое проявили к нему они. Джуди с Айрой использовали его в своих интересах, причем так, что хуже не придумаешь. Им глубоко наплевать и на него, и на Дэнни, и на тысячи других несправедливо осужденных.

С этими словами Лестер обвела рукой комнату.

– Они нуждались только в одном – в рейтингах, а какая-то там правда может идти к чертовой матери. Им хотелось лишь рассказать увлекательную историю.

– По-вашему, этот документальный фильм лишь киноистория и не более того?

– Конечно.

– Это при том, что сами вы представляли интересы Дэнни Пайна?

– Разумеется. Но совсем не из-за теорий, состряпанных наспех авторами шоу. Все его признание – просто курам на смех. У меня здесь пара дюжин других случаев еще хуже, чем у него. Единственное, их фигуранты – не белые ребята и не футбольные звезды небольших городков, да и их жертвы-девушки тоже не белые красотки…

У Лестер яростно загорелись глаза. Фанатиков Келлер обычно не жаловала. Считала, они страдают от узости взглядов и видят заговоры даже там, где их нет. Наглядный тому пример – Адлеры, окопавшиеся в фермерском доме. Но, глядя на сидевшую напротив женщину, ей оставалось лишь надеяться, что ее близнецы с таким же рвением проживут свою жизнь.

– Итак, если вы спросите меня, верю ли я в то, что Шарлотту убил Бобби Рэй Хейз, неустановленный участник вечеринки или другой злодей, я отвечу вам отрицательно, – продолжала Лестер.

– А почему?