Все дороги нового мира

Флавиус совершил еще несколько движений и буря собралась в темный сгусток в его руках. Темная сила стала поедать Флавиуса, колдун стал кричать, Хэсс же не мог оторвать глаз от этого жуткого зрелища. Уничтожение колдуна наблюдали и в зеркале. Болтуна стошнило, Алила зажмурилась. Вунь посинел от ужаса, Лунь упала в обморок, Шляссер пару раз неосознанно становился Мортиросом и возвращался в свой образ. Никто на это не смотрел, все были заворожены отвратительной сценой.

Наступил момент, когда колдуна Флавиуса не стало совсем. Его плоть, кровь и душу поглотила странная голодная и безразличная темь. Хэсс сглотнул, он совершенно точно знал, что этот разросшийся сгусток сейчас кинется на него.

Именно в это время наблюдающие за Хэссом в зеркале впали в неистовство.

Вунь патриотично орал:

- Мой личный дух! Мой личный дух!

Малыш малорослик старался остановить тьму, заявляя ей, что Хэсс его и никто не смеет его обижать.

Эльнинь закрыл уши руками. Слезы стояли в его глазах. В те минуты юноша вернулся в своих мыслях в Темные земли. Сейчас Хэсс был в безвыходном положении и рядом не было Эльниня, чтобы вернуть долг и спасти будущего ученика и настоящего друга.

Алила трясла за грудки Милагро со словами:

- Сделай что-нибудь! Сделай что-нибудь!

Девушка абсолютно не желала понимать, что Милагро не может сделать ничего. Алила чувствовала, как рвётся на куски ее сердце.

Эспоза обнимала Лунь, обе плакали. Лунь очнулась после своего короткого обморока и тихо плакала. В то мгновение ее обняла Эспоза. Им обеим было жутко.

Болтнун прижал уши к голове и зычно рычал. Котяра своими особыми чувствами знал, что в мир пришла настоящая беда.

Шляссер причитал:

- Да что же это делается! Я же ему сколько говорил, сколько говорил.

Тайный советник не контролировал себя. Он тоже знал, что мир сейчас меняется и меняется он к худшему.

Милагро сжал кулаки и вонзил ногти в ладони. Колдун все еще надеялся. Не мог он ошибиться в себе, в своей силе и жизненных линиях Хэсса.

Вор, не осознавая, что делает достал из кармана коробку с черным медальоном и открыл ее.

Люди в Белом доме ахнули. Лунь опять закатила глаза и упала в обморок.

Хэсс уронил коробку. Теперь он держал в руках медальон покойного Флавиуса. Тьма облизнулась и притихла. Последнее событие ее встревожило. Выходил какой-то непорядок, тьма рванулась к медальону. Хэсс держал его в руках и не выпускал, хотя туннель затрясло, на него накатили волны ужаса. Посыпались камни, по стенам и полу пошли трещины. Вор держал медальон и смотрел на это все безобразие.

Вунь, не желая смириться с наступающей гибелью его личного духа и лучшего друга, полез в зеркало. Так и осталось неизвестным, как ему удалось это проделать, впоследствии ни разу не получалось повторить, но Вунь оказался рядом с Хэссом.

Алила прижала руки к груди и попыталась повторить трюк Вуня. Ее удержал Милагро с воплем, что это не проходной двор. Алила с силой заехала ему в живот локтем и добавила ногой, но колдун ее так и не выпустил из своего захвата.

Вунь свалился в туннель рядом с Хэссом и свалился весьма своевременно. Хэсс не удержался на ногах и опустился на колени. Вунь вцепился в руку личного духа и помог удержать равновесие. Хэсс все еще держал медальон. Тьма ухала, но лезла в черный медальон. Через несколько минут буря улеглась, и всё озарилось тихим светом. Такое спокойствие и благодать свалились на этот мир, что впору было запеть от счастья. Но Хэсс все еще удерживал черный медальон, который в отличие от наступившей тишины, блистал жаждой разрушения. Вунь во все глаза смотрел на личного духа. Хэсс же во все глаза пялился на появившуюся дверь.

Дверь висела в воздухе и была обычной деревянной с резной ручкой и надписью "Семь". Хэсс будто разрывался на две части. Одна буквально заиндевела от холода и боли черного медальона, вторая же восхитилась и восторжествовала от этой самой деревянной двери с надписью "Семь".

Вунь отвел глаза от личного духа и тоже узрел дверь.

- Хэсс, пойдем, - потребовал Вунь.

Хэсс еле слышно прошептал:

- Не могу, держит...

Вунь быстро сообразил, что держит Хэсса черный медальон. Надо было куда-то его деть, Вунь стал озираться в поисках возможного хранилища для этого ужаса. При этом малыш точно знал, что хранилище должно быть сверх мощным и надежгым. Ничего подобного не наблюдалось. Вунь дотронулся до Хэсса и понял, что медальон стал тянуть силу из Хэсса. Малыш аж взвыл от отчаяния. Природная сметливость и предприимчивый ум не желали отчаиваться и искали выход.

- Дверь! - закричал Вунь.

- Вижу, - сообщил почти мертвым голосом Хэсс.

- Туда! - потребовал Вунь.

Хэсс не мог больше говорить, не хватало сил.

Вунь побежал вперед, перепрыгнув через пару трещин. Малыш подпрыгнул и вцепился в дверную ручку. С усилием ему удалось ее повернуть. Дверь заскрипела. Вунь потянул ее на себя.

Хэсс не отводил от двери взгляда. Там за дверью было темно и противно. Так противно, что Вуню стало тошно.