Все дороги ведут к себе. Путешествие за женской силой и мудростью

Вы осознаете, что до сих пор требуете от себя быть сверхчеловеком. Наверняка думаете, что должны все контролировать, все предусмотреть и со всем справляться. И возможно, увидите, насколько неадекватны эти требования к себе сейчас. Они завышенны и необъективны. Признайте их. Сформулируйте, что именно вы от себя требуете.

Дайте себе шанс увидеть, что не знаете, как по-другому говорить с собой, кроме нападения и наказания. Когда этот механизм станет для вас очевидным, вы сможете взять в свою жизнь практику наблюдения: обращаетесь вы с собой как добрый или как жестокий родитель, требующий быть взрослым и ответственным?

Скорее всего, вы обнаружите, что вы садистический родитель самому себе. Тогда вспомните женщин из четвертого задания. Когда вы замечаете жесткое отношение к себе, задавайте вопросы: «Если бы я говорила с собой как _____, то что бы я сказала? Что чувствовала бы к себе? Как поддержала бы себя?»

Шаг шестой. Зависть к мужскому

Про отца Красной Шапочки в сказке не сказано ни слова. Был он у нее или не был, мы не знаем. Но для реальной жизни и формирования женственности он нам нужен.

Если первая задача в движении к женскому – найти схожесть с мамой и женщинами вокруг, то потом приходит время обернуться к миру мужчин (в лице отца, дедушки, брата и прочих, кто нас окружает с самого детства) и увидеть их отличия от нас. Или точнее, наши различия с ними. И после ступеньки «я такая, как мама» девочка символически шагает дальше, на ступеньку «я не такая, как папа». И это может вызывать разные чувства.

Иногда – удовольствие и радость: «Вау! Я как мама, папа ее любит, значит, нужно стараться походить на нее, чтобы получить папину любовь». В этой ситуации есть перспективы для женственности: «Дорога открыта, надо подождать, и у меня все будет». В этом много интереса, азарта, возбуждения, надежды и предвкушения. В хорошей истории про Красную Шапочку все так и происходит. Когда все подталкивают девочку к ее собственному неизведанному пути к женственности. Мама – со своей стороны, а папа – со своей.

Но в нашей реальности часто бывает другое. Девочка рождается, растет и в какой-то момент понимает: в этом обществе, ориентированном на ценность мужчин, у нее нет того, что есть у отца, брата, друзей. И вот это ощущение обделенности, или даже ущербности, действительно может переживаться довольно остро и оказывать влияние на то, чтобы пытаться восполнить себя до целостности, полноценности.

В этом внутреннем конфликте девочку могла бы поддержать мать: заботливо и знающе раскрыть девочке достоинства и богатство женского. И объяснить, что эта разница не унижает женщину, а, наоборот, дает ей свое, особое положение. Что в женском есть глубокая социальная ценность и свои преимущества в отношении к ней. Но, как мы уже говорили выше, это все-таки редкость.

Если придерживаться метафоры про Красную Шапочку, то в альтернативной реальности события могли бы развиваться следующим образом.

«Ко дню рождения подарила внучке бабушка красную шапочку. А девочка не взяла и сказала:

– Оставьте ее себе. Вон как мама с ней намучилась по жизни. Обязанностей много, а прав с гулькин нос. Я лучше без всякой шапки похожу. Ну или посмотрю, как там мужчины в деревне живут. Может, у них чему-нибудь научусь».

Тогда мы уходим в свою жизнь не с тем, на что могли бы равняться, чтобы быть женщинами, а с настроенностью на базовое сопротивление, борьбу, компенсации и доказывание. Вместо сокровища мы видим в красной шапочке лишь подтверждение нашего второстепенного значения и дефицитарности.

Тогда для опоры дочь вынуждена искать другие качества, которые давали бы ей устойчивость. Их можно не называть откровенно мужскими, важно, как они касаются женского. Морин Мердок в своей книге «Путешествие героини» пишет:

«Такая молодая женщина сориентирует себя вокруг мужчины, когда вырастет, и будет иметь несколько снисходительное отношение к женщинам. Папины дочки организуют свою жизнь вокруг мужских принципов, либо ориентируясь на другого мужчину, либо просто следуя мужским ценностям. Они могут найти мужчину-наставника, но могут иметь в то же время проблемы в принятии приказов или поучений от него…

Некоторые женщины не только успешно подражают своим отцам, но и стараются сознательно не быть похожими на своих матерей, которых воспринимают как зависимых, беспомощных или придирчивых. В случае, если мать в хронической депрессии, больна или алкозависима, дочь делает союзником своего отца, игнорируя мать, которая становится тенью в спальне наверху. Отец тогда имеет власть не только во внешнем мире, но и в ее внутреннем мире»[4].

Но тем не менее впоследствии мы так и остаемся как будто растерянными: «Ну хорошо, я выбрала, как мне удобно. Но все же кто я?» Подражать мужчинам и конкурировать с ними – тупик. Бояться женщин и не знать, как с ними поступать, – в какой-то мере тоже. Потому что с годами необходимость прибиться к своей стае все больше.