Все ее страхи

В тот день, когда Кейт Придди выписывали из больницы, она согласилась увидеться с Аланом Черни. С тех пор как Кейт оказалась в больнице, парень приходил туда каждое утро, как на дежурство. Он вошел в комнату Кейт, бледный и нервный, держа в руках белый букет. Кейт сидела на кровати, рисуя в новом альбоме, который вчера принесли родители. Она уже написала портреты четырех медсестер и двух врачей.

– Спасибо за цветы, – сказала Кейт, когда Алан вручил их ей. Они сильно пахли, и Кейт не прекращала гримасничать, пока ставила их в вазу на столе.

– Они ужасно пахнут, – смутился Алан. – Извини.

– Нет, совсем нет. В любом случае лучше, чем эта палата.

– Слышал, что тебя сегодня выписывают.

– Так мне сказали, но я не поверю, пока это не произойдет.

– Чем собираешься заняться?

– Родители сняли номер в гостинице за углом, так что, полагаю, переночую там. А потом – домой.

– Ты не собираешься остаться здесь и окончить курсы?

Кейт рассмеялась.

– Нет, не думаю. Где же мне жить?

– Ну, ты могла бы остановиться у меня. Не проблема. Я бы хотел…

– Спасибо, Алан, но нет…

– Полностью понимаю и принимаю. Я просто хотел, чтобы ты знала, что предложение остается в силе. Реальное предложение. Я и не ожидал, что ты скажешь «да».

– Как оно там?

– Где? На Бери-стрит?

Кейт кивнула.

– Безумие. Первые сутки весь дом был оцеплен из-за орды журналистов. Сейчас в оцеплении только твое крыло, но полицейские не прекращают приезжать и уезжать, и новостные фургоны почти все время припаркованы рядом. Ты знаешь, что меня арестовали?

– Я все знаю. Роберта – детектив Джеймс – рассказала мне все подробности. Во всяком случае, заверила, что ничего не утаила. Она сказала, что после твоего задержания она вернулась ко мне в квартиру благодаря тебе – твоим словам.

– Если честно, то вся та ночь у меня как в тумане. Помню, что приходил к тебе. Еще раз прошу прощения за это, но я действительно не помню, о чем мы говорили. Потом я пошел домой, уснул, а следующая картинка – полиция задерживает меня, и все, о чем я думал, – это то, что ты в опасности. Я был уверен в этом.

– Он прятался в моей квартире. Когда я жила там.

– Знаю. Об этом пишут в газетах. Ужасная ситуация.

– Что еще там пишут?

– Слышала о нераскрытом убийстве в Лондоне?

– Детектив Джеймс рассказывала. Это тоже они?

– Все выглядит именно так. Сохранились результаты экспертизы ДНК с того места преступления, так что если это они, то, полагаю, полиция будет точно знать. Длинная история. Должен выйти телефильм, его прямо сейчас запускают в производство.

– Чувствую, что все непросто.

– Журналисты уже связывались со мной, просили об эксклюзивном интервью. Предлагали деньги.

– Да? – воскликнула Кейт. – И что ты собираешься делать?

– Ничего. Меня все это не волнует. Я беспокоюсь о тебе.

– Думаю, со мной все будет хорошо, честно. Может, я пока еще в шоке, но по какой-то причине все обошлось без особой психологической травмы и страхов. Я должна была умереть – дважды, правда, – а я здесь и все еще жива. Я знаю, что это прозвучит странно, но я счастлива. Расскажи больше о том, что ты прочитал в газетах.

Они еще немного поговорили. Алан живописал обо всем, что произошло той ночью, когда Корбин Делл и Генри Вуд умерли. Он даже рассказал Кейт, как его бывшая девушка Куинн связалась с ним, предложив выпить где-нибудь.

– Думаешь, она хочет вернуться к тебе, когда ты стал знаменитым?

– Мне кажется, она просто хочет узнать подробности.

– Пользуйся своей известностью. Она мимолетна. – Кейт слабо улыбнулась.

Этой улыбки было достаточно, чтобы Алан осмелился высказаться. Он немного пододвинулся к ней на литом пластиковом стуле.

– Есть разговор, – сказал он. – Я заранее прошу прощения.

– Тебе не обязательно толкать речь, – продолжала улыбаться Кейт.

– Я собираюсь сделать это только один раз, а потом я уйду. Речь будет короткой. Обещаю.

После сообщения Алана Кейт кивнула и пообещала подумать. Алан поблагодарил ее и вышел из палаты. По крайней мере, он сказал свое слово. Он рассказал правду или почти правду. Признался, как много для него значит их ночь, как он расстроился из-за того, что вломился к ней в квартиру через подвал. Он был искренне уверен, что она должна остаться на некоторое время в Америке и дать их отношениям шанс. И это было далеко от того, что он на самом деле чувствовал. Хотя они только-только познакомились, он уже понимал, что любит ее.

Джим и Лина Вуд ехали восемь часов из Старка в Нью-Йорк, чтобы опознать своего сына. Они были удивлены, что их не отвели в подвал морга, где тело Генри лежало бы под простыней и только лицо было бы открыто. Они видели такое в многочисленных телешоу и полагали, что в реальной жизни происходит так же. Но вместо этого их отвели в стерильный хорошо освещенный офис и показали фотографии лица Генри на фоне какой-то голубой простыни. Конечно же, это их сын. Никто не удивился.