Все ее страхи

Алан сразу понял, что он врет – не было его в квартире Одри. Видимо, дружба с девушкой – возможно, пара встреч за кофе, несколько эсэмэсок – имела значение для него, но не для нее. Принесли пиво, и Алан сделал глоток. Оно оказалось настолько холодным, что аж зубы свело.

– Только одно пиво, а потом мне нужно идти в офис, – предупредил Алан. – Сегодня вторник.

– Спасибо тебе, – чуть не прослезился Джек. – Спасибо, что проводишь со мной время. Так приятно поговорить с кем-то, кто не считает меня сумасшедшим. Ты же не думаешь, что я брежу насчет Корбина, а?

– Нет.

– Значит, ты согласен со мной?

– Я согласен, что у Корбина был мотив, и он, вероятно, имел ключ от квартиры Одри. А кроме того, уехал из города сразу же после ее убийства.

– Почему ты думаешь, что у него был ключ? – спросил Джек.

– Просто подумал, что такое вполне вероятно. Они встречались. Жили по соседству. – Он не стал говорить, что узнал об этом от Кейт. Он сам не понимал почему, но ему хотелось держать ее подальше от всего, что связано с убийством.

– Понятно, – кивнул Джек.

Принесли еду, и Алан в очередной раз выслушал соображения Джека насчет того, что Корбин убивал и раньше. Все, что он говорил, не было лишено смысла.

Алан и Джек просидели в «Святом Стефане» почти до вечера, выпив по несколько бутылок пива. Это были странные несколько часов. Алан зачем-то начал рассказывать незнакомому, по сути, человеку о своих отношениях с Куинн. Он чуть было не проболтался о минувшей ночи с Кейт, но вовремя прикусил язык. Почему он так много говорит? Он пошел в туалет, посмотрел на себя в зеркало, и то, что он увидел, ему не понравилось. Почему он позволил себе во вторник напиться в баре с незнакомцем? Он решил, что пора уходить.

Они вышли на улицу и начали прощаться. Глаза Джека наполнились слезами.

– Спасибо тебе, спасибо, что проторчал здесь со мной. Знаю… Знаю, что не…

– Это было здорово. – Алан положил руку Джеку на плечо.

Джек снял перчатки, вытер глаза и протянул руку Алану. Слава богу, обошлось без объятий. Рукопожатия, долгого и настойчивого, вполне достаточно.

– Куда ты теперь? – полюбопытствовал Джек, и Алану вдруг отчаянно захотелось сбежать. Кивнув куда-то в сторону востока, он сделал шаг вниз в направлении Чарльз-стрит. Их пути разошлись, и Алан пошел через незнакомый жилой район, по которому раньше никогда не ходил. Ветер немного утих, но верхушки деревьев все еще шумели. Футболка прилипла к телу – он не знал, куда идет. Он снова проголодался и хотел отлить. Заметил туалет и направился к нему, понимая, что, если есть сортир, поблизости найдется и бар. Первой ему попалась стилизованная под ирландский паб забегаловка «Рози Макклейн», в которой было почти пусто, только один столик заняли японские туристы. Алан устроился в баре и заказал себе рыбы, чипсов и большой стакан кока-колы. Выпив колу, он попросил еще одну, но уже с виски «Олд оверхолт». Он хорошо понимал, что если сейчас прекратить пить, то закончится тем, что всю ночь будет раскалываться голова – обычная история после дневных возлияний. Принесли рыбу и чипсы. Поев, он немного пришел в себя и почувствовал, что трезвеет. Этого он допустить не мог – заказал еще виски с колой и начал размышлять о том, что ему наговорил Джек.

Зазвонил телефон. Алан вытащил аппарат из сумки и посмотрел на экран. Сестра. Он хотел нажать «Отклонить», но решил на всякий случай ответить: вдруг она звонит по какой-то серьезной причине, а не просто узнать, как он поживает.

– Звоню узнать, как ты поживаешь, – объявила Ханна после приветствия.

– Нормально.

– У тебя странный голос. Ты пил?

– Немножко. А сейчас я ем. Поэтому разговариваю с набитым ртом.

– Не забудь позвонить маме – поздравить с днем рождения.

– Угу. Ты поэтому звонишь? – Алана несколько покоробило ее напоминание, хотя, вероятнее всего, он действительно забыл бы.

– Нет. Я волнуюсь за тебя. Мне приснился дурацкий сон.

Ханна начала описывать в деталях свой сон, в котором Алан сначала надолго пропал, о нем ничего не было слышно, а потом она нашла его мертвым в своей квартире, приехала и обнаружила гниющее тело. Пока сестра излагала свои кошмары, Алан допил коктейль и заказал следующий, кивнув барменше на пустой стакан.

– Эй, – вклинился Алан, едва Ханна сделала паузу и прекратила говорить о своем сне, – помнишь, ты работала вожатой в лагере, а я приехал к тебе на выходные?

Молчание. Алан услышал в трубке смех кого-то из ее детей – похоже, Изи.

– Ага. Ну да. Да, мама с папой чуть ли не силой меня заставили, а сами поехали вдвоем на Кейп-Код[30].

Алан не помнил таких подробностей. Он продолжил мысль:

– Ты знаешь, именно тогда я впервые увидел голую девчонку. Я подглядывал за ней через дырку в стене.

– За кем? За вожатой?

– Ага.

– Ха! Помнишь, кто это?

– Наверное, я никогда и не знал ее имени. Круглолицая такая.

– Элли, что ли?

– Я никогда не знал, как ее зовут, но мне кажется, что она превратила меня в извращенца.

– Что ты несешь?

– Я подсматривал за ней, а она и не знала, что за ней наблюдают.