Все его желания

Все это кончилось тем, что мы перепачкались спермой, смеялись и стонали, больше не пытались заниматься. В конце концов, Бен унес меня в душ. После него я как-то бездумно прошла в спальню и легла в постель Торнтона. Бен усмехнулся, выходя из ванной следом. Я начала испугалась, что он снова прогонит меня, но Торнтон лег ко мне и прижал к себе крепко, погасил свет.

— Тебе нравится спать со мной, Морковка? — просил он.

Я выдохнула с облегчением. Он не против, не прогонит, просто снова издевается. В это я умею играть.

— Да. У тебя отличная кровать. И ты мне не мешаешь, Торнтон, — ответила я, не изменяя нашим традициям.

Бен засмеялся, прижимая меня к себе. Я засыпала, понимая, что никуда не хочу уезжать. Даже на день расстаться с Беном нет желания. Хорошо, то Торнтон не останется в городе, иначе, я бы отменила все свои планы.

Все оставшееся время до каникул мы с Беном много работали над проектами. Почти все свободное время уходило на учебу. Торнтон был так занят, что даже не приставал ко мне. Я старалась не думать, что он опять охладел или злится. Не было больше сил разбираться с его демонами. Я позволила себе наслаждаться тем, что имела и престала задавать неудобные вопросы.

В конце концов, я была игрушкой Бенингтона, а он вполне даже добрым рабовладельцем. Лишь однажды вечером, когда у меня уже мозги из ушей вытекали от переизбытка полученной информации, я бессовестно соблазнила Торнтона. Это был порыв какой-то.

Бен сидел рядом со мной в кафедральной библиотеке. Народу еще было достаточно много, но мне стало на это наплевать. Мне нужно было отвлечься. Уверена, он тоже не будет против.

— Знаешь, где взять исследования Крадена по Римскому эпосу?

— Знаю, — кратко ответил Бен, не переставая перепечатывать что-то из книги в файл.

— Проводи, пожалуйста.

— Попроси методиста. Она сама принесёт.

Я сжала губы, ликуя на пустом месте Он так и не запомнил ее имя, а мое часто произносил во сне.

— Мне взглянуть только на оглавление. Одним глазом. Не хочу оформлять запрос. И тебе не помешает пройтись.

— Ох, ладно.

Бен захлопнул ноут и встал. Я видела раздражение на его лице и предвкушала маленькую ссору, которая обязательно закончится оргазмом.

Так и вышло. Торнтон ворчал, пока вел меня к стеллажу, даже попытался отчитать, когда я открыла нужную книгу и тут же вернула ее на место. Но все его слова застряли в горле, едва я опустилась на колени. Разумеется, больше он не спорил и не сопротивлялся. А я исполнила все так четко и виртуозно, что даже не помяла блузку, только блеск пришлось добавить на губы, хотя они и так горели, как пожар. Пока Бен переводил дыхание, я уже вернулась на место. Мы больше не разговаривали, но я заметила, что Торнтон даже не пытался сосредоточиться на учебе.

— Пойдем домой, — прошептал он мне на ухо через четверть часа.

— Мне нужно еще пару минут.

Я специально его злила. Он тут же включился в игру. Его ладонь легла на мое колено, заскользила вверх, по бедру, по внутренней стороне, лаская кожу над кружевом чулок. На мне, как обычно, не было трусиков. Этот запрет никто не отменял. Я боялась, что не удержусь и начну умолять его. Но Бен не усугублял ситуацию, а держал меня на грани. Я даже смогла закончить мысль для эссе по истории Англии. Домой меня Бен практически тащил на себе, бегом, потому что я категорически не успевала за его ногами от ушей.

Дразня его, я попыталась спрятаться в ванной, но Торнтон не пожелал ждать и затолкал меня в душ. Там мой лорд снова встал на колени, чтобы отправить свою рабыню на небеса. Мы ужинали в постели, болтали, пока не отключились от усталости.

Утром Бен снова был отстраненным, немного раздраженным, сдержанным. В принципе, таким он был всегда. Но я знала другого лорда Торнтона и, кажется, любила его. Нет, я любила все его ипостаси. Мне было сложно принять эту мысль. Я старалась не думать о любви, но иногда сердце щемило от таких банальных вещей. Один раз я чуть не расплакалась, когда Бен разгладил пальцем морщинку у меня на переносице.

— Не хмурься. Это плохая привычка, — прокомментировал он свои действия, не стесняясь приятелей из клуба, которые обедали с нами.

Они как сделали вид, что не заметили, но я знала, что уже через час это будет обсуждать весь кампус. А Бену было плевать. Он и бровью не повел. Меня это так тронуло. Вроде бы ничего особенного, но он повел себя, как заботливый бойфренд, даже как близкий человек, не постеснялся продемонстрировать нежность и заботу.

Перепады в его настроении никуда не делись. Иногда Бен не высыпался, становился нервным. Я как-то предложила ему перенести пробежку на вечер, так он зашипел на меня как чёртов Воландеморт, предложив разбираться с собственным расписанием и привычками. Я даже не обиделась, да и Торнтон остыл почти мгновенно. До корпуса мы шли уже без обид и разборок, как всегда в обнимку.