Все еще мертв. Фальшивые намерения

– Боюсь, это не шутка, но Хендерсон в общем-то и не собирался шутить. Если помнишь, Анджела, Летеби сказал нам, что не может себе представить, чем хоть одна живая душа могла заниматься в гараже поздней ночью. Он бы ни за что не использовал это выражение, если бы участвовал в том, что произошло; оно слишком близко к правде. В гараже и в самом деле не было ни одной живой души – кроме Хендерсона. Он приволок туда скинутую оболочку души, которая некогда была живой. Мертвое тело, позаимствованное им для этой цели. Нам давно следовало об этом догадаться, несмотря на пуговицы и ботинки, которые легко подбросить. Тело слишком уж сгорело для живого человека, если вы понимаете, что я имею в виду. Конечно, несчастный случай, а уж такой пожар тем более едва ли сохранил бы что-нибудь кроме костей, но ведь там просто ничего не осталось. Должен признаться, я был далек от этой мысли, пока меня не навел на нее пастор, заявив, что готов похоронить Хендерсона на своем кладбище, поскольку если покойный носил шотландское имя, то скорее всего был пресвитерианцем и, как выразился мистер Маклин, земляком Нокса. Слова звенели в глубине сознания, но на первых порах не поддавались толкованию. И только вчера, перед тем как заснуть, я догадался. Как там в стишке?

Доктор Нокс скупал товар.
А делили весь навар
Бёрк и Хейр – тупой мясник
И ворюга-озорник[43]

.

Хендерсон был земляком того эдинбургского хирурга, который стяжал столь дурную славу во времена, когда похитители трупов выкапывали из могил тела для анатомических театров.

Копатель, хотя теперь его с полным правом можно назвать Гробокопателем, сразу обратил внимание на удобную близость погоста к месту действия и, когда разъезжал с пледами, провел там одну долгую ночь, при помощи своей жутковатой сноровки выкопав прах человека, который, согласно свидетельству на могильном камне, умер не так давно. Надо сказать, Хендерсон попал бы в дурацкое положение, если бы тот оказался одноногим. Потом, как следует полив все бензином, на пустынном, огороженном склоне он развел огонь, сжег останки и, набросав поверх пледы, увез их, прежде чем пастор и Макбрейн подоспели к месту предполагаемого пожара. Обугленный скелет он закопал в прибрежный песок у дороги, ведущей в Замок Грёз, прямо напротив южной оконечности острова. Сюда-то Копатель вернулся на следующую ночь вместе с Летеби и псевдокладом, упакованным в длинный, жутко неудобный сундук, который сам же и купил.

Ведь это Хендерсон, ты помнишь, Анджела, купил сундук; ему приглянулась форма, поскольку перед Гробокопателем стояла особая цель. Это Хендерсон сказал, что не умеет плавать, и спровадил Летеби на остров; это Хендерсон уговорил компаньона перетягивать лодку веревкой, а не грести на веслах. В результате он получил предлог целую вечность проторчать на берегу, в то время как Летеби, находившийся на острове, не мог его видеть. Летеби перед заплывом разделся, а ключ от сундука, как он сам сказал, лежал у него в кармане. Хендерсон достал ключ, вытряхнул все из сундука, выкопал из песка скелет – тот был недалеко – и засунул его в сундук вместо клада. Времени у него было в обрез, он даже заставил Летеби ждать; вот закапывать псевдоклад в то же место, где какое-то время лежал скелет, он мог уже не торопясь. Но все-таки в спешке упустил из виду табакерку, которую вчера нашла моя жена.

Так что Пэттерсон говорил чистую правду – он действительно видел, как при лунном свете по реке перевозили гроб. Да и Хэбингтон оказался прав: когда нашли клад, мертвые лишились покоя на погосте Глендауни. Не знаю, как именно Копатель по частям переправлял псевдоклад на остров. Полагаю, на лодке, в одну из бессонных ночей, после того как они поселились на острове. Оставалось лишь снова упаковать их в сундук и вынуть скелет. Скорее всего, он управился с этим в ночь перед находкой псевдоклада. Конечно, у Летеби в ту ночь тоже было ощущение, будто его опоили. А скелет под кучей дров в дровяном сарае дожидался, пока его перенесут в гараж в качестве несомненного доказательства для всех и каждого, что Хендерсон стал жертвой рокового несчастного случая вследствие небрежного обращения с керосиновой лампой.

Он все продумал, например, не запер дверь, чтобы отвести подозрение в каких-то махинациях – все должны были понять дело так, что Хендерсон надрался до бесчувствия и не смог спастись. Облив все бензином в непосредственной близости от скелета, он пустил красного петуха, бросил лампу на пол, спешно покинул обреченный гараж и рванул к лодке № 1, где находился настоящий клад. Только когда Хендерсон добежал до лодки, клада там, конечно, уже не было.

– Как не было? – воскликнул сэр Чарлз. – А кто же его взял?