Все эти миры — ваши. Научные поиски внеземной жизни

Думаю, нам было бы интересно узнать, сколько света нужно для существования жизни. И снова земной опыт говорит нам, что жизнь обладает удивительной стойкостью. Фотосинтезирующие бактерии были обнаружены на глубине 100 м в Черном море. Однако их метаболизм основан на аноксигенном (бескислородном) фотосинтезе, в результате которого вырабатываются соединения серы, а не молекулярный кислород. Такие бактерии — живые реликты древних фотосинтезирующих организмов. На такие глубины с поверхности проникает только 0,05 % света, т. е. уровень освещенности там почти такой же, как на поверхности Плутона. Но даже на таком низком уровне свет остается биологически продуктивным, поскольку каждая бактерия раз в несколько часов аккуратно ловит фотон и использует его энергию для поддержания метаболизма.

Поэтому, если взглянуть на Солнечную систему, то в ней нет границы, за которой мы могли бы с уверенностью сказать, что света Солнца недостаточно для поддержания фотосинтеза. Свет, пусть даже значительно ослабленный, достигает самых дальних уголков Солнечной системы и вполне может служить источником энергии для жизни, если таковая там найдется.

Живительная влага

Получается, что в Солнечной системе нет недостатка в свете и, как мы уже выяснили, простые органические соединения также имеются в избытке. А как насчет воды или — если смотреть шире — жидкости? В этой главе мы намерены сосредоточить свое внимание — и ограниченные ресурсы — на самых многообещающих местах обитания жизни в Солнечной системе. Пора решаться на дерзкий шаг!

Меркурий — атмосферы нет, нечему прикрыть вас от губительного солнечного ветра, дневная температура на поверхности достигает 427 °C — исключается. Венера — плотная атмосфера меня не пугает, но температура на поверхности еще выше, чем на Меркурии (464 °C). Хотя жизнь может существовать в формах, отличных от земных, белки, которые лежат в основе нашей биохимии, разрушаются при температуре 126 °C. Вы находитесь в сухой, раскаленной духовке. Спутников нет, жидкой воды тоже нет. Неплохо бы заглянуть на несколько дней, но мы направляемся в другое место. Планеты, подобные Юпитеру? Их не зря называют газовыми гигантами. В 1995 г. космический аппарат «Галилео» сбросил в атмосферу Юпитера спускаемый зонд, которому удалось проникнуть на 156 км вглубь атмосферы прежде, чем растущая температура вывела его системы из строя. Атмосфера Юпитера и других внешних газовых гигантов допускает существование необычных жидких слоев. Не имея данных, трудно рассуждать о том, какая на них может быть жизнь, а добраться туда очень тяжело (запущенный с «Галилео» зонд сгорел гораздо выше этого места). Как насчет Плутона и пояса Койпера? Далековато, и к тому же, когда мы туда доберемся, у нас не будет ни малейшего шанса найти там какую-нибудь жидкость.

Увы и ах! Мне жаль, если это вас расстроило, но надо смотреть на вещи объективно. Означает ли это, что я исключаю существование жизни на планетах и спутниках, с которыми я обошелся так сурово? Вовсе нет. Так может, они даже входят в число приоритетных направлений для будущих поисков жизни? Угадали. Но что же тогда остается? Содержание книги не оставляет места для неожиданностей: основное внимание мы уделим рассмотрению возможности открытия жизни на Марсе, спутнике Юпитера Европе и спутниках Сатурна Энцеладе и Титане.

Я решил сосредоточиться на этих возможных местах обитания жизни за счет других мест в Солнечной системе в основном из-за того, что мы выяснили в предыдущих главах относительно условий существования жизни на Земле. Мы еще увидим, что Марс, Европа, Энцелад и Титан позволяют если не со стопроцентной уверенностью говорить о присутствии жизни, то располагают достаточным количеством таких косвенных признаков, как наличие жидких сред, органики, энергии и стабильности, которые делают их наиболее интересными для нашего поиска объектами в Солнечной системе. Теперь мы определились с ближайшими целями.

Златовласка и три планеты

Из истории про Златовласку[5] и трех медведей мы знаем, как маленькая девочка искала кашу, кресло и кровать, которые пришлись бы ей «как раз впору», когда она без приглашения заявилась в гости к медвежьему семейству, пострадавшему в результате визита. Как ни странно, метод, который использовала Златовласка для поиска условий, которые «как раз впору» для жизни, вполне применим и в астробиологии, где этот принцип получил название «зона обитаемости». Под зоной обитаемости подразумевается диапазон орбитальных расстояний до звезды, на которых температура на поверхности планет «как раз впору» для существования жизни, т. е. между точками замерзания (0 °C) и кипения (100 °C) воды. Думаю, мне не нужно повторять свои обычные предостережения касательно того, что нам не следует излишне ориентироваться на земную жизнь, поскольку вы и так прекрасно понимаете, что к концепции зоны обитаемости следует подходить осмотрительно.