Все Грани Мира

А между тем, я ничего подобного ей не говорил. Даже случайно обмолвиться не мог, за это я ручаюсь. Узнать от Инны Сандра тоже не могла — по той простой причине, что Инна сама об этом не знала. Не берусь судить, чем руководствовался мой тесть, посвящая меня в эту тайну, на сей счёт у меня имелось несколько предположений, и в зависимости от обстоятельств и расположения духа я склонялся то к одному, то к другому. Но, как бы то ни было, он под строжайшим секретом рассказал мне об удочерении Инны и взял с меня слово молчать, пока они с тёщей сами не решатся ей в этом признаться. Я дал своё слово и не собирался нарушать его ни по умыслу, ни по недомыслию. И коль скоро я сумел утаить это от жены, то уж тем более не мог проболтаться Сандре. А если всё-таки допустить, что Инна знала о своём происхождении, но скрывала от меня, то представлялось невероятным, чтобы она поделилась своей тайной с Сандрой, продолжая держать меня в неведении. Это было бы против всяких правил, так поступить она не могла.

Следовательно, оставалось одно-единственное разумное объяснение: Сандра узнала об этом из какого-то другого источника, а значит, ей было известно о нас и многое другое, о чём мы никому здесь не рассказывали. Это ещё больше укрепило меня в подозрении, что Сиддх и Сандра в какой-то мере посвящены в планы Мэтра касательно нас и, мало того, принимают активное участие в их реализации.

Однако я не стал давить на Сандру, пытаясь вызвать её на откровенность. Между нами только начали складываться доверительные отношения, и я не хотел подвергать нашу нарождавшуюся дружбу слишком суровому испытанию, требуя от девушки нарушить приказ начальства. Она и так навлекла на себя недовольство Сиддха, когда поделилась со мной своими догадками (а может, не только догадками) на наш счёт. Я видел, что Сандра тяготится всей этой секретностью, временами она мрачнела, впадала в задумчивость, и мне казалось, что вот-вот она плюнет на приказы и как на духу расскажет нам всё, что знает и о чём догадывается. Но всякий раз чувство долга брало в ней верх, и она сдерживала свой порыв…

Так прошло две недели — не без сюрпризов, но в целом спокойно, — а потом события вдруг рванули с места и понеслись вскачь.

* * *

В ночь с пятнадцатого на шестнадцатый день путешествия исчез Виштванатан Сиддх.

Мы хватились его утром, и то не сразу, а лишь когда сели завтракать. В обычной суете, последовавшей за пробуждением, большинство из нас не заметили отсутствия Сиддха, а те немногие, кто всё-таки заметил, не придали этому значения, решив, что он ещё отсыпается после ночного дежурства. И только перед завтраком мы обнаружили, что его нигде нет, и начали волноваться.

Милош, сменивший Сиддха на посту, утверждал, что инквизитор, разбудив его на дежурство, тотчас лёг спать и до самого подъёма из своей палатки не выходил. Штепан, который вместе с Йожефом и Бориславом делил палатку с Сиддхом, решительно отрицал это. В ту ночь он спал плохо, раз за разом просыпался и был уверен, что после дежурства Сиддх в палатку не возвращался. Наутро барон решил, что инквизитор лёг спать в другой палатке, и до самого завтрака больше о нём не вспоминал. Йожеф, дежуривший перед Сиддхом, не мог припомнить ничего, что пролило бы свет на эту историю. По словам юноши, Сиддх проснулся в прекрасном расположении духа, как всегда был приветлив, жизнерадостен и добродушен. Леопольд, который среди ночи просыпался и около получаса болтал с Сиддхом, тоже не заметил в его поведении ничего подозрительного. По моей просьбе кот учинил допрос Гите, кошке-оборотню инквизитора, но не смог вытянуть из неё ни единого полезного факта. То обстоятельство, что Сиддх исчез, не прихватив с собой Гиту и не взяв ничего, кроме сабли, одновременно и немного успокаивало, и ещё больше настораживало. В равной степени это могло свидетельствовать как о том, что он просто пошёл на прогулку, так и о том, что он покидал лагерь второпях или даже против своей воли.

Наскоро позавтракав, мы тщательно прочесали окрестности, но не нашли никаких следов Сиддха. Попытки Сандры установить с ним мысленную связь тоже не принесли результата. Отчаявшись, она начала посылать наугад вызовы на соседние Грани, но это было ещё более безнадёжным делом, чем искать иголку в стоге сена. По самым скромным нашим подсчётам, число Граней, на которые мог попасть Сиддх с момента своего исчезновение, уже перевалило за сотню тысяч, и с каждой минутой возрастало в геометрической прогрессии. Да и в любом случае, если бы инквизитор мог (и хотел) связаться с нами, он бы давно сделал это и не заставлял нас волноваться.

После трёх часов бесплодных поисков мы вернулись в лагерь отдохнуть и обсудить наши дальнейшие действия. Этот импровизированный военный совет проходил довольно вяло и неконструктивно, мы просто тянули время, переливая из пустого в порожнее, и втайне надеялись, что проблема решится сама собой — вот-вот появится Сиддх, успокоит нас и объяснит, где он пропадал.