Все грехи мира. Книга IV

— Ресендес после убийства проводил долгое время в доме, рассматривая личные вещи хозяев, пробуя приготовленную ими пищу, читая их газеты. Однажды он собрал на кровати детскую железную дорогу, принадлежавшую внуку убитых им людей, а в другой раз — вскрыл и внимательно изучил все детские игрушки, которая убитая им женщина приготовила детям в качестве подарков к Рождеству. Вечный бродяга (а Ресендес убежал от родителей в возрасте 12 лет и всю жизнь провёл в скитаниях по белому свету), он, по всей видимости, в такие минуты отождествлял себя с ребёнком и пытался представить, каково быть обладателем всего этого богатства? Скорее всего, подобное времяпрепровождение пробуждало в нём детские фантазии, которые надолго завладевали его воображением. Преступник, проникавший в дом обычно около полуночи, оставался на месте преступления до утра, т. е. не менее 4–5 часов. Поскольку вид окровавленных трупов разрушал его иллюзии, Ресендес накрывал тела убитых им людей постельными принадлежностями. И в этом элементе постмортального поведения мы также отмечаем полное совпадение с тем, как нередко вёл себя неизвестный массовый убийца в начале XX века;

— Как уже было сказано выше, для «Железнодорожного Убийцы» индивидуальные характеристики жертвы не имели существенного значения — залезая в тёмный дом, он в известной степени действовал наобум, поскольку не знал, с кем там повстречается и повстречается ли вообще. Среди его жертв мы видим и мужчин, и женщин, и совсем юных, и уже в старческом возрасте. Сексуальный мотив не был определяющим в его действиях, однако, если жертва оказывалась сексуально привлекательной, «Железнодорожный Убийца» сначала наносил ей несмертельные ранения с целью запугивания, затем насиловал и только после этого убивал. Именно для запугивания жертвы ему и нужен был нож, который он обычно в дело так и не пускал (либо наносил несколько несмертельных порезов). Тут мы снова можем провести вполне очевидную параллель с тем, как «Убийца топором» вёл себя во время нескольких преступлений [в Виллиске, в Арденвальде и в некоторых иных эпизодах, где среди жертв имелись несовершеннолетние девочки]. Сначала он без колебаний убивал всех, находившихся в доме людей, в т. ч. несовершеннолетних девочек, но после этого обращал внимание на последних как на сексуальный объект. Уже после их умерщвления он осуществлял некие манипуляции, которых мы не видим у прочих жертв — разворачивал тело поперёк кровати, поднимал ночную рубашку, раздвигал ноги, переносил труп на другое место и т. п. Скорее всего, в либидо преступника присутствовали некрофильские тенденции, хотя у нас нет оснований утверждать, будто он осуществлял половые акты с телами несформировавшихся девушек. Возможно, тому виной несовершенство тогдашней криминалистики, а возможно, что преступник и не нуждался в половом акте, удовлетворяя свою половую потребность неким суррогатным способом.

В принципе, можно сказать, что Ресендез очень похож на серийного убийцу, ставшего антигероем этой книги. В обоих случаях перед нами классические убийцы-разрушители, «дестройеры» (от английского «destroyer»), как их весьма точно называют в криминалистической литературе, издаваемой на Западе. Это один из четырёх основных видов серийных преступников, если классифицировать их по мотивам совершения убийства.

Мы не знаем, что случилось с «Американским Убийцей топором» после чудовищной расправы в Виллиске. Мы знаем только, что он исчез и более не давал о себе знать. Может быть, в пьяном подпитии он неудачно спрыгнул или упал с поезда, может быть, его застрелил или забил до смерти охранник железно-дорожной компании, а может быть, его остановила неумолимо разрушавшая тело болезнь. Как бы там ни было, этот человек, приходивший во тьме, во тьме и исчез.

Кто-то сажает сады, строит города, открывает тайны природы и спасает людей в больницах, а кто-то — убивает и в память о себе оставляет лишь историю чудовищных убийств.

Какое же отвратительное наследство!