Все и немного больше

Новость о гибели Алфеи Койн Каннингхэм Фирелли Уимборн Штольц вытеснила сообщения о войне во Вьетнаме и протестах против нее со страниц всех вечерних газет и с телевизионных экранов. Замелькали старые фотографии Алфеи. Лишь программа Си-би-эс смогла похвалиться снимками прикрытого простыней тела, когда его вывозили из сада. Средства массовой информации говорили и писали о том, что Алфея Штольц — вдова знаменитого дирижера, наследница самого крупного состояния на земном шаре и внучка Гроувера Т. Койна, что она была замужем за одним из дальних родственников королевы Англии, являлась завсегдатаем модных курортов и находилась в дружбе с Жаклин Онассис.

Си-би-эс показала также снимок Рейн Фэрберн, которая пробирается к дому вместе с Джошуа, а также кадры, где Рой и Мэрилин закрывают лица, садясь в «роллс-ройс» Джошуа.

«Сестра Рейн Фэрберн миссис Рой Хорак, владелица магазина модной женской одежды, как предполагают, произвела роковой выстрел. Она была отпущена после дачи показаний. Ее сестра, актриса Рейн Фэрберн, поспешила увести ее со сцены. Полиция изучает вопрос, будет ли предъявлено обвинение в убийстве. Репортаж вел Терри Дринкуотер из Лос-Анджелеса».

70

Вопрос о том, оставаться ли Рой у себя дома, даже не стоял — она спала у Нолаби.

Джошуа организовал пресс-конференцию.

— Надо одним махом утолить любопытство всех щелкоперов из четвертого сословия, — сказал он.

На следующее утро, в понедельник, он появился около девяти часов и распорядился, чтобы приготовили кофе и напитки. В десять он сел рядом с Рой и Нолаби в столовой. Словно вновь вернулись старые добрые голливудские времена, когда для прессы устраивались экстравагантные приемы во время уик-эндов.

Были приготовлены мини-камеры, микрофоны и магнитофоны, вынуты блокноты.

— Можете ли вы объяснить, с какой целью миссис Штольц пришла в ваш дом с пистолетом? — спросила женщина с жесткими курчавыми волосами.

— Да, ведь нужна веская причина, чтобы один человек решился стрелять в другого? — подхватил коренастый мужчина из ТВ. — Вы, Рейн Фэрберн, и миссис Штольц были баловнями судьбы.

— У вас было все, — добавил Джордж Кристи из газеты «Голливуд рипортер».

Заработали карандаши и шариковые ручки.

— Были ли у нее какие-нибудь мотивы? — настаивала женщина с курчавыми волосами.

— Никаких, — ответил за Рой Джошуа. — Но миссис Штольц находилась в состоянии крайнего нервного напряжения после смерти отца.

Целый час Джошуа умно и находчиво отвечал на самые острые вопросы репортеров. Затем он поднялся.

— Нам пора закругляться. Миссис Хорак выглядит чрезвычайно усталой. Эта пресс-конференция — огромная нервная нагрузка для нее. Но вы должны согласиться, что она была абсолютно искренна и откровенна.

Раздались аплодисменты, и все стали расходиться. Ушел и Джошуа.

Рой устало опустилась на диван в гостиной. Многословие Нолаби, которая изо всех сил хотела успокоить дочь, раздражало Рой. Она решила прогуляться.

Рой бесцельно петляла по улочкам Беверли Хиллз. Мышцы ее болели после схватки за пистолет и последующих усилий удержать Алфею, не дать ей упасть на землю. Тупо ныла щиколотка, которой она ударилась о дождевальную установку. Рой не могла отделаться от мучительного чувства вины. Зачем она отправила Чарльзу это не несущее никакой информации письмо? Почему она, поняв, что Алфея не в себе, не попыталась успокоить ее, не позвонила доктору Бухманну и не спросила у него совета? Наверно, можно было как-то иначе заставить Алфею отвести пистолет, а не вырывать его в борьбе. Моя вина, моя вина, повторяла она про себя.

Погруженная в эти мысли, Рой не обращала внимание на дискомфорт, который причиняли ей новые лакированные туфли, надетые для пресс-конференции, пока не почувствовала, что на левой пятке и на большом пальце правой ноги она набила себе волдыри. После этого, прихрамывая, Рой поплелась домой.

Перед домом Нолаби стоял незнакомый серый автомобиль. Еще один репортер? Может быть, кто-то приехал выразить сочувствие. Но мне никто не нужен сейчас. Она стала подниматься по лестнице, чувствуя, как при каждом шаге жесткие туфли впиваются в волдыри.

Нолаби сидела в забитой мебелью гостиной, а перед ней стоял Чарльз.

Рой испытала какое-то мазохистское облегчение, решив, что Чарльз приехал как обвинитель. Однако в покрасневших глазах Чарльза и в его сдержанном приветствии она не обнаружила каких-либо признаков осуждения.

— Я только что приехал, — сказал он.

Рой обняла его.

— Я так потрясена, Чарльз!.. Не могу выразить, как мне тяжело. — Слезы брызнули из ее глаз.

— Вы не должны себя казнить, Рой. — Избитая фраза, которую многие говорили ей, но Чарльз произнес ее необычайно твердо.

Нолаби поспешила сообщить.

— Чарльз говорит, что хочет поговорить с тобой наедине, Рой. Я ухожу в другую комнату. Чарльз, не забудь передать своей бабушке, что я непременно заскочу к ней выразить свое соболезнование и сочувствие, как только она будет готова к этому! Твоя мать была удивительной и красивой женщиной… Такой кошмарный несчастный случай! Не могу поверить, что ее нет…

Нолаби стала развивать эту тему, пока Рой не перебила ее.