Все и немного больше

Одно из самых громких событий десятилетия произошло в тихом пригороде Лос-Анджелеса в воскресенье 21 июня 1970 года. Во время борьбы пулей, посланной Рой Хорак, вдовой художника Джерральда Хорака и сестрой Рейн Фэрберн, была убита наследница богатств Койнов Алфея Штольц. Загадочное убийство, а также желание узнать подробности о жизни людей этого круга привлекали внимание «золотой молодежи» в течение долгих месяцев.

Голос за кадром во время показа клипов о Рой Хорак,

Рейн Фэрберн, Алфее Штольц и Жаклин Онассис из передачи

«События десятилетия». Эн-би-си, 31 декабря 1979 г.

71

В этот январский день 1972 года все время моросил дождь. Запланированную пресс-конференцию, посвященную очередному выходу на телеэкран «Рейн Фэрберн шоу», отменили, и Мэрилин отправилась домой на целый час раньше.

За сотню футов от дома она до предела замедлила ход машины, внимательно вглядываясь в мокрые кусты, маскировавшие металлическую ограду. После смерти Алфеи репортеры, фотографы, любители острых ощущений, страстные поклонники прятались в этих кустах и готовы были на спринтерский рывок к автоматически открывающимся воротам. Джошуа, чтобы обезопасить себя от подобных нарушителей покоя, нанял охрану: почти год двое вооруженных людей, сменяя друг друга, дежурили в стоящей неподалеку машине. Мэрилин, тоскующая по обоим отсутствующим детям, находила утешение в том, что Сари (вместе с малышкой Tea и Чарльзом) не подвергается этой осаде, живя в Лондоне. Однако в конце концом фанатики сдались, выставив семью Ферно на весьма солидную сумму.

И хотя уже прошло много месяцев с того времени, когда Мэрилин в последний раз заметила злоумышленника в кустах, она была напряжена, и ей пришлось дважды нажимать на кнопку дистанционного управления, чтобы ворота открылись.

Мэрилин остановилась во дворике, увидев, что от коттеджа-офиса спускается по тропке Джошуа. Она ничем не обнаружила себя, и он не подозревал о ее непривычно раннем возвращении. Джошуа шел согнувшись, и зонтик над ним покачнулся, когда он преодолел невысокую ступеньку. Медлительность его объяснялась тем, что в сырую погоду его мучили невралгические боли в левом бедре. Старый, израненный воин, подумала Мэрилин, испытывая щемящее чувство жалости. Должно быть, Джошуа пришел бы в ярость, если бы узнал об этом.

Он поднял голову и увидел машину, но не Мэрилин. (Если бы он заметил ее, то непременно бы помахал ей.) Сложив зонтик, он пошел быстрее — почти так же, как в былые времена.

Когда Джошуа дошел до места, где тропинка огибала купу развесистых дубов, он остановился и покачнулся. Зонтик выпал из его рук. Обеими руками он схватился за свой большой живот.

Джошуа опускался на землю, как в замедленной съемке. Он распластался на спине, голова его откинулась и осталась у края тропинки.

Мэрилин бросилась к мужу, отчаянно крича:

— Джошуа! Джошуа!!!

Подбежав, она опустилась на колени, приподняла ему голову. На загорелом лице мужа проступила бледность, оно было покрыто капельками пота и дождя. Он пытался вздохнуть, но вместо этого из его груди вырвался хрип. Своим телом Мэрилин ощущала конвульсии тела Джошуа.

— Держись, Джошуа, дорогой! — выкрикнула она. — Я сейчас вызову «скорую помощь».

— Нет, — глухим голосом сказал он. — Мой час… пришел…

— Врачи, Джошуа, они приедут мгновенно… У них оборудование…

— Я не хочу быть… стариком…

— Джошуа, я отойду лишь на минуту. — Она сняла с себя жакет и положила ему под голову.

— Не надо сестер… не надо докторов. — Прерывающийся шепот Джошуа звучал как команда. Его глаза сузились от боли, но затем он снова посмотрел на нее. — Останься со мной.

Джошуа всегда, всеми правдами и неправдами, подчинял ее своей воле. Подчинилась она ему и сейчас и не бросилась в дом, чтобы вызвать скорую помощь.

Сидя на мокрых камнях, Мэрилин пыталась положить скользкую тяжелую голову мужа себе на колени. Она осторожно сняла прилипший дубовый лист с его подбородка.

Лицо Джошуа исказилось от боли, грудная клетка приподнялась, казалось, он ладонями хотел схватить воздух.

Затем он внезапно расслабился, заморгал, словно увидел двойную радугу.

— Ангелица, люблю тебя, — прошептал он. — Благословеннейшая из всех женщин…

На шорох моросящего дождя наложился его хрип.

В ту самую минуту, когда смерть забирала у нее мужа, Мэрилин пыталась проникнуть в смысл его последних слов. Но в черных глазах она уже не нашла ответа.

Слышался лишь мерный шум дождя.