Все и сразу

–Ты должен ему понравиться. Он хоть и суров с виду, но очень любит морскую стихию и не представляет себе другую жизнь. И ты со своей романтикой и тягой к путешествиям постарайся завоевать его доверие.

Капитан устало поморщился, когда Джон, представляя Ивана, сообщил что этот русский ни разу не был в плавании. Тогда наступила очередь Ивана. Он очень волновался, зная, что сейчас решается его судьба. По середине речи его прервал капитан:

–Море, юноша, это стихия. Романтика на море – это когда сидишь на бережку и ласково греешься на солнышке. А море – это тяжкий и упорный труд, это соль, въевшаяся в кожу, это разбушевавшаяся масса волн, сметающая все на пути, это кровь смешанная с потом, это постоянная опасность, это голод и работа, работа, которой кажется не будет конца. Вот что такое море. Так что ступайте домой под уютное крылышко своей маменьки и мечтайте о море, сидя с девушкой на берегу.

Капитан уже хотел отойти, но Иван бросился ему наперерез:

–Сэр! Одну минуту, сэр! Вы меня не так поняли. Я не боюсь работы, я работаю с раннего детства. На хозяина, на сына хозяина. Мне знакомы и холод, и голод. Я привык к тяжелому труду. У меня достаточно сил и мужества, чтобы отправиться в опасное путешествие. Возьмите меня к себе матросом, и вы не пожалеете. Пусть я не знаю работы моряка, но я прочел много книг, имею понятие о лоциях и картах, геометрии и артиллерии. Я буду стараться, чтобы стать первоклассным матросом. И если я не оправдаю Вашего доверия, то можете с полным правом высадить меня на какой-нибудь не обетованной земле. Возьмите меня на корабль, сэр.

Капитан остановился, услышав эти слова, обращенные к нему со всем пылом души Ивана.

–Ты знаешь географию и геометрию? Хорошо. Харкс, этот юноша…, как звать тебя?

–Иван Рыжов, сэр.

–Иван, гм м. Иван Рыжов зачисляется на корабль матросом. К исполнению обязанностей приступить с завтрашнего дня. Вам, Харкс, поручаю сделать из него настоящего моряка.

–Спасибо, сэр, – Иван не мог совладать с чувствами его обуревавшими.

Капитан дружелюбно глянул на Ивана и зашагал прочь тяжелой, так называемой морской, походкой.

Глава 4

Две недели, отведенные для подготовки к отплытию, пролетели незаметно. Иван постоянно был в делах, постигая тяжелый труд моряка на собственной шкуре. И хотя он был привычен к работе, но уже через пару дней его руки были покрыты кровавыми мозолями, а спина стала одним сплошным синяком. Но он никому не жаловался, не ворчал, а молча брал в руки очередной бочонок или лез на шкотовые. Усталость была огромная, но это была приятная усталость. Чувство, что скоро в море, подогревало и заставляло радостнее биться сердце. Боль и опустошенность уходили прочь и дышалось уже легче.

И вот, наконец, ремонт произведен, такелаж оборудован, припасы доставлены на борт. Можно и отправляться. Но что-то задерживает отплытие.

–В чем дело, почему не отплываем? – взволновано спросил Иван Харкса.

Тот смачно сплюнул в воду.

–Ждем важных гостей. Хозяин этой «скорлупки» и снарядил всю эту экспедицию, чтобы отправить свою доченьку в Индию, к жениху. Тот ждет не дождется, когда эта дорогая «штучка» прибудет к нему на церемонию бракосочетания. А «штучка» очень дорогая, может и не дождаться.

–Как это, не дождаться? – не понял Иван.

–А так. Это очень большая приманка для пиратов. За такой товар можно сказочный куш отхватить. Поэтому, жениху его невеста может обойтись очень дорого, так дорого, что он и жениться не захочет, – и Харкс засмеялся противным смехом, напоминающим ехидное хихиканье.

« И все-таки мне что-то неприятно в этом человеке», – подумал Иван, но отогнал от себя эти мысли.

–Но у нас ведь тоже есть пушки, у нас прекрасный капитан и боевая команда, – возразил он.

–Пушки, они конечно есть. Но ведь экипаж тоже может подсчитать где барыши больше. Так что подумай, – и Харкс отошел в сторону.

Иван задумался над последними словами Джона. А в эту минуту к причалу подъехал дорогой экипаж, запряженный четверкой лошадей. Лакей, одетый в позолоченную ливрею, соскочил с козел и открыл дверцу кареты.

Из нее важно и степенно вышел граф Чэнери, одетый довольно изыскано для прошедшей эпохи, но сейчас его одежда выглядела несколько старомодно. За прошедшее время он мало в чем изменился. Свежий воздух, благодатная природа создавали атмосферу, в которой его организм не старел с той ужасающей быстротой, как это неминуемо бы произошло, находись он в Лондоне.

Следом за ним вышел одетый более современно и напыщенно дворянин, уже в летах, с тонкими умными чертами лица, высокий и слегка сутуловатый.