Все или ничего

Уложила волосы феном: теперь это были не упрямые кудри, а мягкие женственные волны. Переоделась в легкий летний сарафанчик, который при приглушенном освещении мог сойти за вечернее платье.

«А все же, — подумала она, оглядев и комнату, и себя, — свет надо еще убавить».

И она достала маленькие именинные свечки для торта. Они были заготовлены к дню ее двадцатилетия, которое так и не удалось отпраздновать.

Ну и что же! Справим день рождения сегодня. Только не мой, а нашей любви…

И она воткнула крошечные пластмассовые подсвечники в бутерброды.

Больше никакого занятия она себе придумать не смогла. И просто села на диван. Никогда прежде ей не доводилось сидеть вот так, без всякого движения.

Царь с царицею простился,
В путь-дорогу снарядился,
И царица у окна
Села ждать его одна.

Простого смертного, конечно, эта гордая девушка не стала бы так долго дожидаться, но царя — можно! Ведь он ее царь, ее повелитель, и она во всем покорится ему. Зато и она для него — царица!

Владимир похож на большого гривастого льва — но и тогда он тоже царь. Царь зверей, царь львов. Но она согласна и это животное царство разделить с ним, если потребуется. Лишь бы пришел. Лишь бы не сгинул в каком-нибудь случайном сафари…

Прошел час, другой. Она все ждала.

Стемнело. Она зажгла свечи и опять ждала. Покорно и смиренно, не как царица, а как морячка.

Но вот и свечи догорели, а Владимира все не было. Ведь это были простые парафиновые поделки из соседнего универмага, а не та магическая свеча, с которой встречали рассвет сказочные существа в сказочном лесу.

Ирина зажгла электричество. И вновь ждала.

Когда стало невмоготу сидеть совсем без дела, взяла любимую книгу, своих неизменных «Трех мушкетеров», открыла на первой попавшейся странице. И обнаружила там засушенные тюльпаны, которые Андрей принес ей в больницу во время своего единственного посещения.

Теперь Ира ясно видела, что ей не удалось продлить цветам жизнь. Лепестки потеряли и цвет, и глянец. Теперь это были тонкие грязно-желтые тряпочки, а черная пыльца размазалась по страничкам, как печная сажа.

Красота умерла, исчезла бесследно. Так же как и то чувство, которое будил в сердце Ирины Первенцевой Андрей.

А что же Володя? Неужели и с ним мы расстанемся вот так же, и нечего будет даже вспомнить?

Неужели все рассыплется, как эта черная пыльца?

Нет, нет, нет! Ни за что! Я не позволю, и он не позволит!

Он придет, и мы будем вместе каждый день и каждую ночь, каждое утро и каждый вечер.

…Но он так и не пришел. Ни в этот вечер, ни наутро, ни через неделю. Он не пришел вообще…

В Библии говорится, что если ягненок возляжет со львом, то случится нечто невиданное: либо конец света, либо, напротив, тысячелетний мир.

Ирина, маленький упрямый барашек, золоторунный Овен! Ты отыскала себе Льва с пушистой гривой и полюбила его. Не забывай, что львы, несмотря на их мягкие кошачьи повадки, — все-таки хищники, что они независимы и горды. И они не терпят унижений!

Владимир Львов, твоей избранницей стала рыжая девушка, рожденная под покровительством Марса. Она не похожа на кроткого ягненка, но все равно поверь: Овен и агнец — одно и то же. Твоя любимая сама способна постоять за себя, но не думай, что она не нуждается при этом в защите и покровительстве.

Вы столкнулись внезапно, столкнулись в буквальном смысле слова. И ваше столкновение высекло сверкающую искру чувства — но уже не в буквальном, а в самом высоком человеческом смысле.

Неужели вы, оба такие яркие, дадите этой искре угаснуть? Ведь вам обоим в темноте не жить. Вы не кроты.

А поэтому, пожалуйста, раздуйте огонь любви! И всегда поддерживайте его.

Мы очень просим вас: не расставайтесь!

Гори-гори ясно.
Чтобы не погасло!
Гори до конца.
Гори до венца!

Так пусть же наступит тысячелетний мир, если ягненок возляжет со львом…

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Ты меня никогда не прогонишь:
Не отталкивают весну!
Ты меня и перстом не тронешь:
Слишком нежно пою ко сну!

Ты меня никогда не ославишь:
Мое имя — вода для уст!
Ты меня никогда не оставишь:
Дверь открыта, и дом твой — пуст!

М. Цветаева

Глава 1 Я ВАМ ВСЕМ ДОКАЖУ!

— Ты полегче, Первенцева, полегче. Не напрягайся…

Константин Иннокентьевич вытер вспотевшую лысину и вновь нахлобучил на лоб неизменную бейсболку.

Ирина только зыркнула на него и пружинисто уперлась ногами в полотняное покрытие тренировочной дорожки.

Предатель! Глазки так и бегают…

Думает, она не понимает, что у него в голове вертится единственная осторожная мыслишка: как бы поделикатнее намекнуть, чтоб не рассчитывала на сборную, не отнимала у тренера драгоценное время и внимание — их надо уделить более перспективным…

В инвалидки зачислил! Надо же! А ведь как сладко пел: наша гордость… наша надежда… юная звезда…