Всё или ничего (СИ)

Альфа не знал, чего ждать. Он все еще не мог поверить, что его помиловали. Это казалось просто невероятным, мужчина даже не до конца осознал, что его жизнь все еще продолжается, а не окончится завтра. И Эдмунд в безопасности, с него сняли всю ответственность. Но сам омега… что он думает? Что он чувствует сейчас? Чезаре не представлял, что творится у мужа в голове, и от этого становилось просто жутко.

Чезаре около часа отмокал в ванне, смывая с себя запах сырости и глухого отчаяния. Альфе принесли ужин, но он практически не притронулся к нему. Не было аппетита. Мужчина сел в кресло и стал ждать.

Эдмунд вошел без стука. Он переоделся в рубашку Ника и в его же брюки. Мокрые волосы были забраны наверх. Омега посмотрел мужу в глаза, но не сказал ни слова. Чезаре молчал, и Эдмунд не спешил нарушать гнетущую тишину. Омега медленно подошел к мужу, сел на колени, лицом к нему. Взял лицо в свои ладони, заглянул в настороженные глаза. Чезаре не шевелился. Омега наклонился к нему, прижался лбом к его лбу, прикрыв глаза. Альфа будто оцепенел.

- Я хочу, чтобы ты мне все рассказал, - прошептал Эдмунд, легко поцеловав мужа в щеку. - С самого начала.

- Ты уже все знаешь, - хрипло пробормотал альфа.

- Нет, Чезаре, - Эдмунд прижался к мужчине еще сильнее, обнял за шею. - Я не знаю, что ты тогда чувствовал. Я не знаю, что ты думал. Я не знаю, что ты думаешь сейчас. А я очень хочу это знать.

- Это уже неважно, - Чезаре будто опомнился. Руки опустились на талию мужа, сжали ее.

- Не лги мне, - прошептал Эдмунд, чуть отстранившись, чтобы Чезаре видел его глаза. - Пожалуйста, не лги мне.

Альфа молчал. Внутри все начинало странно дрожать, и Чезаре не мог унять эту дрожь. Он понимал, что должен рассказать все мужу. Эдмунд заслужил право знать все от начала и до самого конца. Но… Чезаре просто не мог. Страшно было вымолвить хоть слово. Видят Боги, на суде было во сто крат легче. Мужчина говорил все Аяле, не вкладывая в рассказ ни единой эмоции. А здесь… Эдмунд хотел именно эмоций.

- Синеглазка… я не могу, - негромко сказал Чезаре. - Я не могу.

- Почему? Что случилось, что ты так боишься мне рассказать? - с болью в голосе спросил Эдмунд. Его слова отозвались тупой болью где-то в сердце.

Альфа глубоко вздохнул, пытаясь собраться с мыслями.

- Я не хочу рассказывать тебе о войне, - негромко начал мужчина. - Там нет ничего кроме грязи и крови. Как и во всей моей жизни. В рабстве… думаю, ты догадываешься, что там было. Я не имел никаких прав, меня могли лишить еды или воды за неповиновение или же вовсе убить. У первого… хозяина я вспахивал поля под испепеляющим южным солнцем. В первую же неделю вся кожа покрылась волдырями, нас всех тошнило и постоянно клонило в сон. Некоторые умерли. Я… плохо работал. Не помогали никакие наказания, и меня продали во второй раз. Так продолжалось довольно долго, пока однажды я чуть не прирезал своего последнего владельца, - Чезаре коротко усмехнулся. - Это был толстый ростовщик. Он визжал как свинья на бойне, хотя я не успел его тронуть. Его маленькая шавка спасла его толстое брюхо. Так я попал на арену.

Чезаре помолчал. Дальше говорить становилось тяжелее. Альфа прикрыл глаза, облизнул губы.

- На арене… нас там содержали гораздо лучше. Конечно, если мы приносили доход. Особенным смаком было выставить свежекупленного новичка против двух-трех противников, выдав только меч в руки. Я не стал исключением. Это ощущение… когда твой самый первый бой… Ты чувствуешь себя будто в клетке. Вокруг ревет толпа, и ты ничего не слышишь кроме их криков. От них разрываются уши. А в этот момент на тебя идет три человека с совершенно конкретными намерениями пустить тебя на рагу.

На арене я четко усвоил одно правило: или ты, или тебя. Там не было вариантов. За два года я стал фаворитом. Я… убивал с одного удара, толпа скандировала мое… имя. Именно там мне дали кличку. Меня назвали Зверем и… я стал им, - Чезаре взъерошил волосы, он начал говорить скорее, будто оправдываясь. - Ты не представляешь себе, что это такое. Когда ты спишь, ешь и убиваешь. Я не стал забывать все на свете: семью, друзей. Жизнь до этого.

Эдмунд осторожно поглаживал мужа по плечам, будто успокаивая. Он чувствовал, как ему больно, и понимал, что это только начало. Чезаре замолчал, а омега не желал торопить его. Но пауза значительно затянулась.

- Что случилось потом? - тихо и ласково спросил омега. Чезаре странно посмотрел на него.

- Потом? - как-то рассеянно переспросил мужчина, будто мыслями он был далеко отсюда. - Потом пришел человек. Он маленьким и хрупким, я не понимал, зачем он меня… купил. Потом только понял. Магического дара в нем было совсем мало, а желания стать сверхчеловеком… Он желал возвыситься над всеми людьми как Бог, - Чезаре потер шею, отвел взгляд и стал смотреть куда-то поверх головы мужа, в одну точку. - В первый же день он выставил меня против каких-то монстров. Я… не мог поверить своим глазам, ничего не видел страшнее. Когда я выиграл… Боги, лучше бы проиграл! Потому что потом… - альфа запнулся и так и не смог продолжить.