Все изменится завтра (СИ)

Музыка заполонила зал, яркий свет сник, оставляя ее наедине с собой, с танцем. Пьянящая композиция Bond - Libertango, сводящая с ума миллионы. Ее алое платье с разрезами до самого бедра лоснилось по коже. Белокурые волосы, собранные в высокий строгий пучок, хрупкие, изящные голые плечи…

А дальше - эмоции. Нескончаемый океан необузданных, первобытных эмоций. Страсть, страх, любовь, боль. Все мешалось в единый взрывоопасный коктейль. Сумасшедшая отдача. Балансирование на грани жизни и смерти.

Взмах руки, шпагат, с полным отрешением от себя. Экстаз и дикий драйв. Словно и не она вовсе, словно не было этих месяцев, этих мыслей. Всего. Всего, что с ней происходило за это время. Была только она, с пустой, чистой головой, она и демон. Ее личный демон, раздирающий душу. Заставляющий отдавать всю себя танцу.

Гордо поднятая голова, а в горле ком, в ушах звук выстрела. Падение на колени, с примыканием к земле. Его глаза, голос, объятия. Взмах руки, а на губах привкус собственной крови.

Музыка уходила на спад. Пальчики подрагивали, предвкушая кульминацию. Минорная нота, а в душе вулкан. Громкий гул ударов сердца… чистота помыслов. Короткий вдох. Поклон. Аплодисменты.

Перрон

Вера ленивым шагом покинула вагон, все еще не веря в свою победу. Вера, а не верит. Улыбнулась, запрокидывая голову к небу. Погода сегодня радовала ярким, теплым летним солнцем. Огляделась по сторонам, выглядывая своих. Мама уже шла в ее сторону, махая рукой, следом шел отчим. Помахала в ответ, собираясь шагнуть на встречу, остановилась…

Крепче сжала ручку чемодана, взгляд устремился вдаль. Замерла на мгновенье, глаза обвели силуэт мужчины стоящего у черных кованых ворот вокзала. Черная рубашка, очки, где-то на задворках сознания вспыхнул образ Старкова. С той ночи они больше не виделись. Он больше не появлялся, а мест, где они могли бы встретиться, просто не было. А ее, к счастью, полностью поглотила подготовка к выступлению. Но даже так она не могла полностью выбросить его образ из головы, да вряд ли это теперь возможно, после всего того, что с ней произошло… Она только-только начала спать по ночам, есть, пить, вести себя, как нормальный, адекватный человек, а не зашуганный кролик. Но его образ все еще преследовал, но уже не в кошмарах. Ей снились сны, сны-абстракции. Ходила по кругу, замкнутая в этой ситуации. Очень хотела его увидеть, до сих пор ощущала на себе его объятия. И в тоже время яро желала не знать этого человека, многое бы отдала, чтобы вернуться в ту ночь и просто остаться дома. Многое.

Передернула плечами, стряхивая воспоминания, оказываясь в Димкиных объятиях.

- С победой! – над самым ухом.

- Дима, - выставила руку, пытаясь улыбнуться, - ты как тут? Я тебя не заметила…

- Я как все, с победой поздравить! Неужели думала, что пропущу?

- Спасибо, - улыбнулась уже более живой улыбкой, пытаясь выбраться из его рук.

- Мамочка! - Она бросилась к подошедшей женщине, обняла.

- Верочка, девочка моя, умница, - гладила по голове, скрывая слезы, - какая ты умница, я так тобой горжусь.

- Мам, не плачь.

Чувствовала, как подрагивают плечи матери, чувствовала, и у самой разрывалось сердце. Они так давно не виделись, они так редко видятся…

- Мамочка…

- Людмила Сергеевна, ну что вы, - запричитал Дима, - поедемте лучше в ресторан. Такое событие стоит отметить…

Ребров вечно лез, куда его не просят, а сегодня и подавно был лишним. Совершенно здесь ненужным персонажем. Но он, конечно же, «искренне» этого не понимал. Видел, как Верка на него посмотрела, как на врага, с осуждением, но прикинулся слепым. Лишь улыбнулся своей дежурной улыбкой.

- Верун, ты красавица!

- Папа Дима, - подхватила отчима под руку, - я так рада вас видеть, очень.

- Дочь, думаю, твой друг прав и дело стоит отметить, - подмигнул Ельменов. - Люд, ты не против?

- Сегодня я только за.

В ресторан они приехали в четвёртом. Ребров любезно предложил подвести, а после и оплатить счет. За столиком сразу началась активная беседа. Людмила с любовью смотрела на дочь, вспоминая забавные случаи из их с Димкой детства.

- О, я тоже помню, как он за подснежниками зимой ходил, двенадцать месяцев искал.

- Было дело,- смеясь, отмахнулся Ребров. - Вер, ты сегодня очень красивая. - Сосредоточил на ней взгляд, достаточно пылкий, в какой-то степени влюбленный.