Всё, как я люблю (СИ)

— О, это я не забуду, поверь, — фыркнул в ответ и повернулся на бок, снова заглядывая в глаза. И с каждым разом становилось все труднее и труднее выдержать его взгляд.

«Ну что ты пытаешься высмотреть? Не передумала ли я? Нет. Остались ли чувства к Панфилову? Думала, что нет…».

— Так что? — спросила заискивающе, а Вадим состроил рожицу:

— Мертвого уломаешь. Готовь все, позвонишь, как начинаем.

— Ты лучший! — сказала с чувством, а он ухмыльнулся:

— А то я не знаю, — и начал спешно одеваться. А вот это правильно, это верно. Слишком велик соблазн вообще не вставать с постели. Когда он рядом, все просто и понятно, я знаю, что чувствую, чего и кого хочу, сейчас и в будущем. И я люблю эту ясность.

«А его?» — вступил подлый внутренний голос, а я накинула халат и вышла проводить Вадима в коридор.

На самом деле, план был очень простым, с расчетом убить сразу двух зайцев. Если Панфилов не ошибся, а представить обратное довольно затруднительно, за мной следят и при удобном случае вставляют свои пять копеек. В тот день мы с Эмиром выдвинулись из одной точки и поехали друг за другом, так что, по сути, передачу мы скомпрометировали. До банка минут сорок, я выбирала по наличию ячеек и поближе к скверу, чтобы не таскаться с документами по городу, достаточно дежурить возле него, зайти, выстрелить, и к моменту, когда я подъехала, успели выставить оцепление, но над телом только-только начали работать. Затем сама передача пошла наперекосяк и они ждали, как бы ещё подгадить, но не слишком. Вадим прав, моя с ним нежная дружба добавляет зубной боли конкурентам, действовать открыто опасаются, и пришло время показать, что я отдельная единица общества.

Я неторопливо собралась, остановив свой выбор на шортах и футболке, выпила кофе, открыв новую пачку, обула удобные кроссовки и пошла в салон пешком, стараясь не хромать. Вообще, мне полагалось лететь на крыльях любви, но… работаем с тем, что есть. Позвонила Паше и спросила:

— Что там у нас?

— Смотрят, — хмыкнул в ответ. — Может вальнуть их просто и все, а?

— Не говори ерунды, — слегка поморщилась в ответ, — мне даже не интересно, кто они такие. Очередные наемные валенки.

— Тогда можно упаковать и поспрашивать, — не унимался Куманов, а я хохотнула:

— Что, засиделся?

— Булки постепенно расслабляются, — ответил со вздохом, — нехорошо это. Я тоже, как ты помнишь, с прошлым.

— О котором я ничего не знаю, — буркнула недовольно.

— И это просто прекрасно. Ладно, начинаем.

Я убрала телефон в сумочку и кто-то резко дёрнул меня за руку, утаскивая за угол жилого дома через довольно высокие кусты.

— Не слишком ли неприметное местечко? — хмыкнула Мише в лицо.

— Все должно быть натурально, не так ли? — горячо зашептал мне на ухо, прижимая к себе, а я попыталась отстраниться, старательно крутя головой. Его руки шарили по моему телу, одну он пристроил на спине под футболкой, вторую нахально просунул под шорты, уткнулся мне в шею и тихо хохотнул: — Я рассчитывал на платье с глубоким вырезом. Ну, знаешь, чтобы нырнуть туда и не вынырнуть, умерев счастливым человеком.

— Ты умрешь несчастным, если не прекратишь меня смешить, — прошипела сквозь зубы, старательно играя роль влюблённой дуры.

— Ты вполне можешь счастливо улыбаться от встречи с любимым человеком. А я если не отвлекусь… а, похер, — разогнулся внезапно, а мне пришлось задрать голову, чтобы смотреть ему в глаза. — Это мое проклятие. Всегда хочу не тех женщин.

Подхватил за бедра, подняв в воздух, и прижал собой к стене, начав вполне реально целовать. Не ответить я не могла, испортила бы сразу две операции, обхватила его руками и ногами и мы увлечённо целовались, пока он не отстранился, уткнувшись носом в мою шею и глухо рыча.

— Ты сам себя довёл до крайней точки, — сказала наставительно, — и, если нас обоих не пристрелит Вадим, ты месяц будешь жить под присмотром Гриши. Вместе с ним.

— И вот меня уже отпустило, — хохотнул, опуская меня за землю. — Жестоко, но справедливо.

— Сквер в девять.

— Понял, — кивнул серьезно, быстро поцеловал в губы и слегка подтолкнул к кустам.

Я протиснулась сквозь них, а Паша шумно выдохнул в гарнитуру:

— Горячо.

— Завали, — пропела в ответ, широко улыбаясь.

— К нашим присоединились те, что притащились за Михой.

— Ого, Миха, — хмыкнула тихо.

— Ну а че… выпили, познакомились. Выпили бы у тебя, но ты погнала. Короче, теперь надо его башку до часа икс уберечь, а это ещё три часа. Кстати, какого хрена так поздно начали?

— Пока ты бухал, твоя женщина работала. Время нужно, Паш, документы сами себя не нарисуют.

— А нахрена настоящие-то? Пустой пакет и погнали.

— А если тормознут? Да и мне нужны, что я, сапожник без сапог? И Мишане новые, не хочу, чтобы у них с братом была одна фамилия.

— В одну кучу все свалила, — проворчал недовольно, а когда я подошла к дверям салона хохотнул: — Кстати, Ленка на тебя злится. Удачи.

Я замерла на мгновенье, вдохнув поглубже, но, как говорится, перед смертью не надышишься. Открыла дверь, прошла в зал и первым увидела Арсения, неизменно просиживающего зад на мягких диванчиках у примерочных. Он увидел меня и вздохнул:

— Беги.