Всё, как я люблю (СИ)

— Линда, — представилась, протянув руку, на что получила презрительный смешок в ответ. Пожала плечами равнодушно и осмотрелась. Комната небольшая, но уютная. Массивный стол из красного дерева, роскошное кожаное кресло с резными ручками, стеллаж, заставленный книгами, большое окно, позади меня диван и низкий столик с газетами. Не вписывался в антураж лишь мужчина напротив. Злые глаза, короткая стрижка, крупный нос с горбинкой, орлиный какой-то. Хищник. Синие джинсы, чёрная водолазка под горло. В такую-то погоду? Я машинально коснулась своей шеи, где на всю жизнь остался тонкий шрам от пореза опасной бритвой. Неудачное покушение, изменившее мое отношение к жизни, к себе и к окружающим. А на его лице появился интерес. Он сделал два резких шага, а я с трудом сдержала порыв метнуться к двери. Наклонился и посмотрел на мой шрам.

— Лезвие? — спросил, слегка кивнув на шею, а я ответила:

— Бритва.

— Мило, — оттопырил ворот водолазки, а я скривилась:

— Консервная банка?

Он хохотнул и вновь усмехнулся:

— Охотничий нож. Располагайся, Линда.

— Рискую показаться невежливой, но я, пожалуй, постою.

— Думаешь, сможешь удрать?

— О, нет, — отмахнулась беспечно, — не мечтаю даже. Просто только устроюсь с удобствами, потом скажу то, что планирую, Вы разозлитесь, придётся вставать, лишние телодвижения.

— И что же ты такого мне хочешь сказать? — слегка вскинул бровь, скрестив руки под грудью. Ну и ручищи… он меня одним ударом по стенке размажет. Вздохнула с тоской и заставила себя посмотреть ему в глаза, сказав вкрадчиво:

— Я Вам его не отдам.

Он неожиданно громко рассмеялся, а потом перевёл взгляд на дверь и крикнул:

— Давид!

Что там за Давид мне было неинтересно, я сунула руку в сумку и вытащила пистолет, быстро приставив его к своей голове. И вот тут он разозлился, а я широко улыбнулась в ответ и повторила упрямо:

— Не отдам.

Отошла чуть в сторону, чтобы держать перед глазами обоих, а он поморщился:

— Ты этого не сделаешь.

— Может нет, может — да, — повела плечом, продолжая таращиться в его глаза и краем глаза заметила, как Давид сделал небольшой шаг в мою сторону. Выставила вперед руку и не задумываясь выстрелила ему под ноги, вновь приставив пистолет к своей голове.

— Слышь, больная! — возмутился Давид, а мужчина поморщился:

— Выйди.

Давид скрылся за дверью, а он сел на край стола и хмыкнул:

— Ну, давай поторгуемся.

— Простите, но нет. У Вас ни одного козыря. Убьете меня — получите проблемы с местными, Миша разозлится и не вернётся из принципа. Не убьете — я успею шепнуть ему о нашей милой беседе просто из вредности и мы вновь вернёмся к первому варианту, — прикинула расклад и закинула удочку: — А если продолжите топить мой бизнес, разозлятся те, на кого я работаю.

— Угрожаешь? — умилился, глядя на меня, как на жвачку, прилипшую к его ботинку.

— Разумеется, нет. Я же гостья, мы общаемся.

— Убери пистолет, — поморщился брезгливо, — пока я не засунул его тебе туда, где моему сыну никогда не побывать.

Сомнений в том, что он это сделает, у меня не было, я опустила дуло и осторожно потрогала его одним пальцем, проверяя, остыло ли на столько, чтобы можно было положить его в сумку.

— Давид! — вновь крикнул и дверь тут же распахнулась. — Забери.

Давид опасливо подошёл, а я протянула ему свой пистолет дулом вперёд с невозмутимым лицом, держа за рукоятку двумя пальцами. Разумеется, он тут же схватил его всей лапой, обжегся, скрипнув зубами, и перехватил другой рукой, злобно посмотрев на меня.

Мужчина тяжело вздохнул и прикрыл глаза, сдерживая раздражение относительно несообразительности подчиненного. Мотнул головой в сторону двери и тот молниеносно испарился.

— На что Вы рассчитывали? — спросила серьезно. — Шантажом его не заманить, любви никакой в помине нет, Вы довольно долго наблюдаете, чтобы это понять. Могли бы заставить силой — давно бы это сделали.

— Ты его уговоришь. Теперь я в этом уверен.

— Я не стану этого делать.

— Допустим, своей жизнью ты не дорожишь, — пожал плечами и подошёл, встав в метре от меня и возвышаясь скалой, — а что на счёт близких? Скажем, твоя мать. Красивая женщина, молодая, только-только замуж вышла, детей ещё может родить. Твой отец. Твоя беременная сестра. Та милая белокурая девчушка.

— Сделайте это и Вам станет не до сына, — сказала зло.

— А ты готова рискнуть ради какого-то малознакомого парня? Даже любви нет, как ты сама заметила.

Вопрос заставил задуматься. С одной стороны, он, безусловно, прав. Мы знакомы несколько дней, я ничем ему не обязана, а человек в метре от меня явно не шутит. Но если каждая мразь будет угрожать мне подобным образом, а я идти на поводу, кем я буду? И что бы я ответила, будь это, скажем, Эмир?

— Это то, что я прошу от своей команды, — пожала плечами в ответ.

— И где она, твоя команда? — ухмыльнулся подло и вновь позвал: — Давид! — дверь открылась, появилась знакомая рожа, а он хмыкнул: — Она твоя. Делай, что хочешь, но чтобы осталась жива.