Все хорошие девочки попадают в рай

Пока я прикидывала, какой корм купить, к прилавку подошел папа с мальчиком. От папы за версту несло большими деньгами и криминалом. Мальчик был довольно упитанным, однако, вопреки обычному состоянию полных людей, не добрым: маленькие глазки смотрели на мир цепким и циничным взглядом. Парочка попросила показать им мышей.

Продавщица достала коробку и взяла одну мышку в руки.

— Смотри, какая красавица, — обратилась она к мальчику, — глазки бусинками, шерстка блестит. Будет тебе отличным другом.

— Не-а, — отозвался ребенок, — друг у меня уже есть, теперь мне нужен корм для друга.

Женщина удивленно уставилась на маленького покупателя:

— Твой друг питается мышами?

Навороченный папа звякнул ключами с эмблемой «мерседеса» и лениво пояснил:

— Я ребенку удава прикупил, метр двадцать в длину, так он съедает по мышке в день.

Продавщица спала с лица.

— Тогда выбирайте сами. — У женщины явно не хватало духу собственной рукой прервать и без того короткий мышиный век.

— Вот эту. — Мальчик ткнул толстым пальцем в пушистый комочек, а я ощутила острое желание скормить удаву его самого. Судя по взгляду продавщицы, она была со мной солидарна.

— Видали? — обратилась женщина ко мне, когда покупатели с мышкой отошли от прилавка. — С жиру бесятся. Заведут всякую экзотическую нечисть, а потом скармливают ей то мышей, то кроликов. Знаете, как жалко отдавать животных на съедение? Лучше бы вместо удава бездомную собаку приютили.

Тут за моей спиной раздался истошный крик:

— Убежала! Мышь убежала!

Я обернулась и увидела восхитительную картину: толстый мальчик шлепнулся на живот и пытается пролезть под аквариум, который навешен в каких-нибудь десяти сантиметрах от пола. Папа с многозначительными интонациями в голосе требует немедленно вернуть ему покупку. Администратор магазина разводит руками и сетует на отсутствие денег на капремонт помещения.

— Вырвалась все-таки на свободу, — удовлетворенно констатировала продавщица. — Юркнула в одну из дыр в плинтусе, теперь ее ни за что не поймаешь.

Едва она успела это произнести, как около прилавка опять материализовались папа с мальчиком. Тяжелое выражение лица папы не предвещало ничего хорошего.

— Дайте нам другую мышь.

Продавщица незаметно подмигнула мне:

— Сожалею, но мышей больше нет. Эта девушка скупила всех.

Я кивнула:

— Да, всех до единой.

На физиономии мужика отразилась нелегкая работа мысли.

— А зачем ей столько?

«О присутствующем человеке невежливо говорить в третьем лице», — чуть было не сделала я замечание, но вовремя сдержалась. Во-первых, перевоспитывать подобного хама уже поздно. А во-вторых, я отомщу, и месть моя будет страшна.

— Полярную дрозофилу буду кормить, — на голубом глазу объяснила я. — Сначала я мышей замораживаю, а потом скармливаю ей по десять штук сразу. А запивает она эту еду свежей кровью сумчатых крокодилов. Правда, кровь надо подогреть до комнатной температуры.

У маленького садиста загорелись глаза.

— Папа! Хочу! Купи! — заголосил он на весь магазин.

— Как называется зверь? — переспросил бандит.

— Дрозофила полярная. Очень редкий вид, знаете ли, достать можно только по блату. В магазинах даже и не спрашивайте, обращайтесь к частным лицам.

— Продай свою! Любые деньги дам. — Мужик вытащил из-за пазухи кошелек, больше смахивающий на небольшой портфель.

— Да вы что! — возмутилась я. — Я пол-Москвы обегала, пока достала! Тем более, что я не уверена в ваших финансовых возможностях: и мыши, и сумчатые крокодилы — удовольствие дорогое, не говоря уже о самой дрозофиле. Может быть, вам пока обойтись обычным питоном для среднего класса? Или удава можно завести, его бедные слои населения тоже очень любят...

— «Бедные слои населения»?! — позеленел мужик и, подхватив ребенка, рванул к выходу. Не знаю, что он теперь сделает с удавом. Надеюсь, подарит домработнице, а та за ненадобностью отнесет его в зоопарк.

Мы с продавщицей обменялись торжествующими улыбками, и я, прихватив коробку сухого корма с курицей и овощами, тоже покинула магазин.

* * *

Хотя улица Кирпичные Выемки и находилась у черта на куличках, до нее мы добрались на удивление быстро. Причина заключалась, во-первых, в быстроходности джипа, а во-вторых, в оригинальной манере езды Вовки. Негласный принцип, которому он следовал, по-видимому, можно было бы обозначить как «зеленый — общий, красный — наш». Несколько раз мы лишь чудом избежали аварии, и я уже проклинала всех на свете: Роксану, забравшуюся в эту глушь, Краснянского, который был так хитер при обмане соискательниц, но не смог уберечься от удара табуреткой, и, конечно, себя, затеявшую это дурацкое расследование.

— Слушай, ты того... потише... — с трудом шевеля губами от страха, прошептала я.

— Говорил же тебе, что тороплюсь! — огрызнулся сосед. — Да мы уже и приехали.

И точно: машина, взвизгнув колесами, остановилась прямо напротив последнего подъезда красной девятиэтажки. Через минуту мы с Вовкой стояли около двери, обитой желтым дерматином.

— Пять раз, — напомнила я.

— Помню, — раздраженно отозвался сосед, нажимая на звонок.