Все кошки смертны, или Неодолимое желание

― Т-ты п-просмотри, п-просмотри, ― делано небрежным тоном посоветовал он. ― И с-сразу п-поймешь: убийство мы, с-считай, расскрыли.

Я перевернул пару страничек. Следующая заметка называлась не менее впечатляюще: «Психотерапия для губернатора: снятие стресса вместе со штанами». Тогда, вернувшись к первому материалу, я стал читать.

Тон сочинения был обычным для подобных публикаций и вполне соответствовал заголовку. Первый же абзац, например, начинался так: «В профессиональном словаре всякого рода скрытых и явных лоббистов, всегда, как помойные мухи над выгребной ямой, вьющихся вокруг сидящих на госсредствах чиновников, думских избранников и прочих, способных так или иначе конвертировать данную им власть в шуршащую наличность, появилось в новейшее время модное словосочетание для характеристики вышеперечисленных слуг народа: „орально неустойчив“. Собственно говоря, ничего сенсационного не случилось: всегда существовавшее тайное стало не просто явным, а после банно-бордельных телесериалов с участием политиков всех уровней прямо-таки общедоступным. Используя еще недавно бывшую у нас в большом ходу коммунистическую фразеологию, можно сказать: дошло до каждого».

Ну и так далее. Привычно опустив пару абзацев, в том же трепологическом духе развивающих основную мысль преамбулы, я опустил глаза в поисках обычно приводимых в подобных случаях примеров и фактов и присвистнул.

Факты наличествовали.

Причем на этот раз не в полных намеков, но формально безадресных пересказах «осведомленных источников, пожелавших остаться неизвестными», а в натуральном виде, в собственном, можно сказать, соку: выдержки из распечаток телефонных разговоров весьма интимного свойства. Героями же публикации являлись ни много ни мало заместитель министра экономики в паре с членом соответствующего по профилю думского комитета.

На суд читателя были представлены предварительные переговоры по поводу желательных господам кондиций… э… предлагаемого ассортимента.

Экономический чиновник в разговоре с неким неизвестным диспетчером по имени Ашот был требователен и переборчив, как гоголевская Агафья Тихоновна. Желал непременно получить высокую худую брюнетку «модельного типа» с грудью не большой, но и не маленькой, подробно описывал, какие у нее должны быть бедра, а какие ― плечи. В пару же к ней просил прислать пухлую грудастую блондиночку, в отношении которой выдвигал лишь одно непременное условие: готовность к анальному сексу.

Депутат оказался менее привередлив и продемонстрировал надежные во все века крестьянские привязанности к пропорциям, больше всего уважаемым на восточно-сибирских просторах, откуда сам был родом: чтоб титьки побольше и за задницу можно было подержать, стеснительно, как явствовало из ремарки, пробурчал он в трубку. После чего, подумав, добавил: «Только мне чистенькую, лады?» Дав тем самым повод автору статьи для язвительного комментария: дескать, уважаемый думец этим ясно дал понять, что его не облеченному доверием электората наперснику зрелых забав можно и «грязненькую».

Обстоятельства, при которых происходили опубликованные беседы, становились ясны из дальнейшего контекста. Некая не названная, но весьма прозрачно подразумеваемая финансово-промышленная группа имела в настоящий момент большую заинтересованность в приватизации очередного крупного куска госсобственности. В связи с чем и обхаживала всеми доступными ей способами тех, от кого зависело принятие решения.

Надо отдать автору статьи должное, он больше особенно не морализировал: тексты говорили сами за себя. Источник оперативного материала, как и правовая сторона подслушивания приватных разговоров остались, дело обычное, за кадром. Победителей не судят. Под статьей стояла только одна подпись, больше смахивающая на псевдоним: А. Курвощипов.

― Т-теперь читай в-вторую, ― потребовал Прокопчик.

Хотя следующая статья поливала грязью государственного мужа, принадлежавшего вроде бы к прямо противоположной воюющей группировке, стилем она походила на первую, как сестра-близнец. Во первых строках автор лицемерно выражал сочувствие тяжелой жизни российского чиновника: и перегрузки у них, как у космонавтов, и нервное напряжение, как у авиадиспетчеров, ну и в результате стрессы, которые надо как-то снимать.

А поскольку способ снятия стрессов вместе со штанами был заявлен прямо в заголовке, нетрудно предположить дальнейшее содержание материала. Разница состояла лишь в том, что на сей раз фигурировала запись разговоров непосредственно в койке, а роль героя-любовника играл приехавший по делам в Москву губернатор края, на территории которого вот уже второй год шла нескончаемая война вокруг алюминиевого комбината. Война, на полях которой сложила честь предыдущая парочка компро-метантов.