Всё красное (пер. В. Селивановой)

Бедная Алиция, искоса бросив на меня недоброжелательный взгляд, прекратила копаться в кучах макулатуры, встала из-за стола и удалилась в свою комнату, плотно прикрыв за собой дверь. Я тактично не поперлась за ней следом.

Зося объявила, что обед готов. (Поскольку она громко заверяла всех в благотворном влиянии на ее психику работы по дому, мы охотно предоставили ей такую возможность.) На стол накрывал Павел.

– Нет у меня доверия к этому обеду, – вполголоса поделился он со мной своими опасениями. – С завтраком обошлось, но кто знает, как будет с обедом. Я, к примеру, боюсь есть.

– Ты все-таки думаешь, что этим потихоньку занимается твоя мать? – живо заинтересовалась я.

– Нет, конечно. Но ведь кто-то мог опять насыпать чего-нибудь такого в продукты…

Воспользовавшись тем, что Зося отвернулась, я заглянула в кастрюли и шепотом доложила:

– Картошка. Можно не бояться. Кукуруза из банки, Зося ее только что открыла. Рыба свежемороженая, вряд ли отравлена, впрочем, я ее сама купила сегодня утром. И салат тоже.

– А помидоры? Яд был в винограде, может быть и в помидорах. Надо бы дать их сначала кому-нибудь попробовать.

– Кому? У тебя есть на примере подходящая жертва?

– Видел я тут в саду кошку, можно бы ей дать на пробу.

– Кошки жутко любят помидоры! Да я и не позволю тебе издеваться над животным. Вот если бы ты какого человека приметил…

– Обед на столе! – объявила Зося.

– Я нашла счет, который потерялся два года назад, – появляясь из своей комнаты, сообщила Алиция. – Очень хорошо отстирался, почти ничего не разберешь.

– Ну так что делаем? – беспокойно шепнул Павел. – Пойду ловить кошку?

– Она все равно не станет есть помидоры, а они самые подозрительные. И салат. Тут нас выручила бы курица. Кур ты нигде не видел?

– Видел, в магазине продавались.

– Курица будет завтра, как-нибудь переживете, – резко оборвала нас Зося. – Сегодня у меня нет сил. Ну, садитесь скорей за стол! Алиция, оставь ты хоть ненадолго свои бумаги.

За обедом Алиция сидела задумчивая, погруженная в свои мысли. Я надеялась, что она послушалась моего совета и теперь дедуктивным методом определяет, куда именно могло задеваться письмо Эдика. Мы разговаривали тихонько, стараясь не мешать ей думать. Зося гневным шепотом упрекала Павла за медлительность в работе по саду.

Садик Алиции действительно нуждался в работе. С того времени, как Торкиль пристраивал к дому мастерскую, на участке остались два земляных холмика, очень напоминающие курганы, один поменьше, в центре сада, второй побольше, у самой террасы. Как раз за вторым находился вход в мастерскую. Меньший курган понемногу ликвидировался, земля из него пополняла вал, отгораживающий от улицы владения Алиции, больший же весь зарос исключительно буйными сорняками, среди которых преобладала крапива. Между курганами лежала огромная куча сухих веток, когда-то срезанных с деревьев и кустов, разросшихся на валу и препятствующих приведению его в порядок. Все это вместе взятое и побудило Алицию примириться со злополучным низеньким торшером, свет которого не проникал за пределы террасы, так что спасительный мрак скрывал от гостей непорядок в саду.

Павел, оскорбленный в лучших чувствах, не соглашался взять на себя всю ответственность за некрасивый пейзаж и шепотом огрызался:

– За ветки отвечает Иоанна! Веток я не наваливал! Я должен был лишь возить землю.

– Так почему же ты ее не возил?

– Мешала куча веток!

– Надо было их порубить и сжечь!

– Иоанна мне не разрешила!

– Точно, не разрешила! – подтвердила я шепотом. – Сучья – мое дело, не цепляйся к парню.

Зося, естественно, тут же вцепилась в меня:

– Вы что себе думаете? Нельзя же оставить сад в таком состоянии. Мы уедем, и что Алиция будет делать? Ведь ей одной не справиться. Кто, по-вашему, должен этим заниматься?

– Мы, успокойся. Ты же видишь, появились всякие обстоятельства. До работы ли тут! Все время трупы…

– В саду нет никаких трупов!

– Ты в этом уверена? Утром, действительно, не было, а сейчас темно, кто знает, может, что и лежит…

Зося содрогнулась:

– Сделай милость, прекрати! Опять напророчишь в недобрый час. Павел, поставь чайник, приготовим кофе.

Мы убрали со стола. Алиция, так и не произнеся ни слова, вернулась к своей макулатуре. Я достала чашки, Зося открыла кофейную баночку.

– Тут осталось совсем мало, ложки две, – недовольно сказала она. – Павел!

– Ничего, я буду пить чай, – сказала я.

– Я тоже! – подхватил Павел.

Зося разделила кофе на две части и всыпала его в две чашки. Ей показалось мало.

– Все равно придется добавить. Павел!

Павел кончил заваривать чай, поставил чайник и достал из верхнего шкафчика большую стеклянную банку с кофе. Открутив крышку, он заглянул в банку и передал ее матери со словами:

– Здесь тоже осталось совсем немного.

Всеми этими репликами мы обменивались вполголоса, в кухне было тихо, поэтому вопль, который издала Алиция, прозвучал как гром трубы иерихонской.