Он услышал, что играет уже другая мелодия. Это была мягкая джазовая музыка, тихая и медленная. Когда она успела поставить новую пластинку? Сколько у нее еще таких мелодий? Они теперь стояли на середине комнаты, близко и тесно прижавшись друг к другу и уже не танцевали, просто качались в такт музыке. Сколько они уже стоят здесь? Она продолжала целовать его.
— Мне очень нравится… танцевать, — сказал он. — С вами, — добавил он.
— А что еще мы будем делать? — спросила она.
Розы. Только розы. Какое теплое у нее лицо. Она теперь смотрела на него. Ее рука гладила его голову и щеки, очень нежно.
— Попе… послушай… мой милый малыш… — сказала она. — Я хочу, чтобы ты взял себя в руки.
Ее мягкий и теплый голос звучал для Понса божественно. Но ему хотелось знать: как он сможет взять себя в руки? Он еле стоял на ногах… Как он это сделает? Он попытался думать о футболе, о различных игровых комбинациях. Он пытался думать об этом, приложив максимум усилий. Он подумал о своей матери.
— Постарайся… — попросила она. — Ну, пожалуйста… Потому что мы будем заниматься чем-то очень приятным… Знаешь это? — очень тихо прошептала она. — Закрой глаза…
Когда он еще так дрожал? Он закрыл глаза, как она приказала. Он думал об отце. О Пеппи. О Рыжем Джо. О Джилл. Об Ивонн. О Хетти. Хетти. Нежные пальчики расстегивали ему рубашку… Тигр…
— Понс, — ее голос звучал, как во сне.
Что она еще собирается сделать? Он просто стоял, позволяя ей делать с ним все, что она хотела. Он бы умер здесь, какое это теперь имеет значение? Он видел перед собой колодец, глубокий, темный колодец. Он дрожал, дрожал всем телом… Он начал думать о журнале "Ридерс дайджест"…
— Открой глаза, — приказала она своим ласкающим ухо голосом, когда, казалось, прошло миллион лет.
Понс с трудом заставил себя открыть глаза.
Она стояла совершенно обнаженная, на ней ничего не было, она стояла перед ним, умопомрачительно прекрасная… Ее божественная фигура… Ее халатик лежал на полу… Он сходил с ума, глядя на нее. Ее рыжие волосы… Музыка играла… "Тристан и Изольда"… Могло ли это происходить наяву? Вот все, что он запомнил. Он осел на пол…
65