Все, кроме лжи

– Согласен на все. Только освободи меня от моего тяжкого обещания! – взмолился Джеймс.

– Освобождаю. Более того, просто приказываю оказать моему исстрадавшемуся по тебе телу все мыслимые и немыслимые знаки внимания… но не сию секунду. – Роберта торопливо отодвинулась, поскольку он моментально оказался рядом, и шутливо ударила его по руке, пробиравшейся к ее бедру. – Я пошла в кухню, а ты открой еще вина.

Когда она вернулась с горячим блюдом, открытая бутылка отличного французского вина уже стояла на столе. Они воздали должное и мясу, и вину, пытаясь непринужденно беседовать. Однако возбуждение становилось все сильнее, и они все чаще встречались взглядами, их пальцы то и дело сплетались.

Сделав по последнему глотку вина, они слились в поцелуе. Затем Джеймс оторвался от заметно припухшего женского рта, чтобы припасть к нежной шее. Тогда Роберта откинула голову, постанывая от удовольствия и этим заставляя его действовать смелее.

Под умелыми пальцами молния на спине платья быстро оказалась расстегнутой до талии, и Роберта сама высвободила плечи из мешавшей ей одежды. Он благоговейно провел руками по ее плечам и рукам, окончательно освобождая их из рукавов платья. Под ним у Роберты оказалось черное кружевное белье.

Горящий взгляд Джеймса заставил ее соски затвердеть и заныть. Роберта подалась ему навстречу, влекомая непреодолимым желанием прижаться грудью к его груди. Но на них обоих осталось еще слишком много одежды. Она торопливо стянула с него джемпер и восхищенно замерла при виде могучего торса, покрытого темными волосами.

Теперь Роберта могла удовлетворить любопытство и легонько прикоснулась кончиками пальцев к этим слегка вьющимся волосам, поражаясь их мягкости. Джеймс издал невнятный возглас и прижал ее руки к своему горячему телу. Под ее пальцами его соски тоже отвердели. Она нагнула голову и прикусила один из них зубами, отпустила его и вновь коснулась, но уже языком.

Эта ласка свела на нет выдержку Джеймса. Подумать только, еще только самое начало любовной игры, а он уже более чем готов к действию. Если Роберта будет продолжать в том же духе, он не удержится и возьмет ее прямо на этом диване или на столе, сметя с него все одним движением руки. Эта мысль слегка отрезвила Джеймса, и он, стиснув зубы, сжал ее пальцы. Она подняла голову и посмотрела на него взглядом, в котором сквозило ничем не прикрытое желание.

– Пора перебираться в спальню, – прерывисто дыша, сказал он и подхватил Роберту на руки.

Она прижалась лицом к его шее и даже не смотрела, куда Джеймс ее несет. Сейчас ей было все равно, где именно произойдет то, к чему так стремились они оба. Как легко он несет ее, прижимая крепко-крепко к своему телу! Как возбуждающе пахнет его кожа, к которой она прильнула жаждущим ртом! Как хорошо и правильно находиться в его объятиях!

В спальне Джеймс опустил драгоценную ношу на роскошное ложе, прямо-таки предназначенное для любви. Роберта лежала и протягивала к нему руки, а он быстро освободился от еще остававшейся на нем одежды и принялся раздевать ее. Туфли были брошены возле постели. Наполовину снятое прежде платье в одну секунду оказалось на полу. Туда же отправилось и кружевное белье, сорванное нетерпеливой рукой.

Обнаженное женское тело в неярком свете бра контрастировало с черными атласными простынями. Джеймс не мог оторвать глаз от дивного видения. Округлые груди манили к себе, и вот уже он ласкал их нежно и возбуждающе. Сильные пальцы то едва касались кожи, то энергично сминали обольстительные полушария, не причиняя боли, лишь вызывая во всем теле Роберты томление и заставляя ее выгибать спину.

Она не помнила, было ли в ее жизни что-либо более прекрасное, чем эти минуты. Ласки Джеймса заставляли изнывать от неутоленного желания, стонать и извиваться от наслаждения. Роберта понимала, что он хотел сначала доставить ей удовольствие и лишь потом позволить самому себе насладиться близостью с нею.

Но она жаждала другого, поэтому остановила его, когда он снова начал целовать пушистый треугольник между ее раздвинутыми ногами. Роберта потянула его на себя и заставила лечь на нее сверху. Когда Джеймс повиновался, она подняла согнутые в коленях ноги и, обвив руками его талию, прижала к себе. А затем опустила руки на его ягодицы.

Джеймс ощутил влажность и жар ее тела и уже не мог терпеть дольше эту сладкую пытку. Ему едва хватило сил, чтобы спросить:

– Ты предохраняешься или я должен воспользоваться презервативом?

– Не волнуйся, я предохраняюсь. Дальнейшее вряд ли кто-нибудь из них помнил связно. Ушли куда-то все мысли, им на смену пришел инстинкт. Следуя ему, они ринулись в бездну страсти, а затем вознеслись к вершинам любви… Много позже, когда они лежали рядом, приходя в себя и собираясь с силами, Джеймс повернулся на бок и погладил бедро Роберты.

– Никогда не испытывал ничего подобного, – признался он, наклонился и поцеловал довольно улыбающиеся припухшие губы. – Ты заставила меня полностью утратить над собой контроль.

– Это хорошо или плохо?