Все лорды Камелота

– Мой владыка, ища примеры доблести среди живущих ныне рыцарей, обратил свой благосклонный взор на менестрелей, певших твои подвиги. И узнав, что и по сей день ты увеличиваешь число деяний во славу рыцарства, пожелал в знак высокой милости и благорасположения, кое он к вам, сэр рыцарь, питывает, прислать в дар ту, чей лик подобен ангельскому, чей взгляд дарует покой и радость, чей нежный стан строен и гибок, точно виноградная лоза, чей танец опьяняет и дарит отдохновение, совсем как плоды этой лозы. Вели внести её в свой шатёр, о великий рыцарь, и насладись бесценным даром, ибо никогда ещё ни один смертный не получал подарка более ценного и более прекрасного, чем она.

Ох уж мне эти византийские витиеватости, вздохнул я, делая знак невольникам внести паланкин в шатёр.

– «Капитан, не нравится мне всё это», – негромко на чистом трансальпийском произнёс Сергей. – «Помнишь Юдифь с головой олигофрена? Там тоже всё начиналось хи-хи, ха-ха, а закончилось тем, что уважаемый всеми мужчина потерял голову, буквально в прямом смысле этого слова, из-за бабы».

– «Олаферна», – машинально поправил я Лиса.

– «Что?» – переспросил он.

– «Олаферна, а не олигофрена».

– «Да один чёрт! Умным его после этого всё равно не назовёшь. Ладно, держи связь включённой. Если что, я поблизости».

Я махнул рукой и вошёл в шатёр, на всякий случай кладя левую ладонь на эфес меча. Как ни крути, а Лис был не далёк от истины. Византийский подарок вполне мог быть делом рук тёти Морганы.

Шёлковая занавесь слегка дёрнулась и из неё показалась тонкая ручка, сделавшая знак невольникам удалиться, а затем…

– Мне кто-нибудь поможет выйти, или я должна сидеть в этом ящике до вечера? – раздалось из паланкина.

Я тяжело вздохнул и подал руку. Моей голове сегодня вряд ли что-то угрожало, разве что быть замороченной до полного умопомешательства.

– Добрый день, сестрица. Здравствуй, дорогая Лендис, давно не виделись.

– Не так уж давно, – лукаво произнесла королева Каледонии, выпархивая из своего экзотического средства передвижения. – Всего-то полмесяца. Если не считать пяти дней Зачарованного леса, – загадочно улыбнулась волшебница. – Ты удивлён? Позволь узнать – чему? Разве я не обещала, что в нужный час буду рядом с тобой? Или, может быть, ты подозревал меня во лжи?

– Да, но такой способ, – попытался было выкрутиться я.

– А чем он хуже иных? – Лендис удивлённо распахнула свои зеленющие глаза. – Пожалуй, даже лучше. По дорогам я путешествовать не могу. Во-первых, они сейчас весьма опасны, а во-вторых, меня легко могли узнать люди Ллевелина, а это пострашнее, чем разбойники. Лететь по воздуху далеко и утомительно, к тому же в облаках сыро, а если лететь над ними, то холодно.

– А если ниже? – поинтересовался я.

– Из лука подбить могут.

– Хорошо, – кивнул я. – Ну а, предположим, блюдо, как тогда, у тана?

– Можно было и блюдом. Но для начала его всё равно бы пришлось везти к тебе. А кроме того, на то, чтобы пронзить расстояние, уходит так много магической силы, что просто ужас. – Лендис вздохнула и хищно улыбнулась, что на её милом личике выглядело весьма настораживающе. – А магическая сила в ближайшие дни и мне, и тебе ещё очень пригодится. Кстати, что тут вчера происходило? Гром, молнии, пожар, туман, мороз… Нам пришлось торчать в море у входа в залив всю ночь! А утром, ты не поверишь, мы видели здесь в воде плавающий лёд, совсем как у нас в Оркнее.

– М-да, – хмыкнул я. – Почему же не поверю? Очень даже поверю. Ну, гром и пожар – это, скажем, мы с Лисом устроили, плюс одна знакомая виверна. А молнии, туман, мороз и айсберги – это дело рук Морганы.

– Вот как, – улыбнулась моя собеседница, – значит, Моргана и здесь творила чудеса. Очень славно. Хорошо бы, чтобы ей ещё пришлось выкинуть что-нибудь эдакое.

– Не дай бог! – замахал я на неё руками.

– Не беспокойся, – вновь расплылась в улыбке Лендис, – ведь я же с тобой. Я не дам тебя в обиду.

– Вот спасибо! – я отвесил кузине шутливый поклон. – Кто б меня ещё взял под защиту. Кстати, если ты уже всё просчитала и всё знаешь, может, подскажешь, что мне говорить доблестным соратникам по поводу услады глаз и бальзама для души, присланных владыкой Константинополя?

– Услада глаз? Бальзам души? Торвальд, когда хочешь, ты умеешь говорить красиво. А насчёт того, что говорить, милый мой, конечно же, я об этом подумала.

– Я чего-то не понимаю, – нахмурился я. – Ты что же, собираешься танцевать для Ллевелина, Ланселота и всей честной компании?

– Братец, ну как ты мог обо мне такое подумать? Миель! – она отдёрнула занавес паланкина. – Покажись сэру рыцарю.

Красавица, появившаяся из переносной кареты, шаловливо улыбнулась, оценивая произведённый на меня эффект, и чуть занавесила длиннющими ресницами голубые сапфиры глаз. Безусловно, она стоила всех превосходных эпитетов, произнесённых начальником стражи. А также всех тех, которые он, очевидно, из-за нехватки времени не успел произнести.