Все лорды Камелота

– Это не сложно. Она отсюда недалеко. Миль пятьдесят к восходу. Годвин проводит вас. Но должен предупредить вас: с тех пор как Мерлин покинул этот мир, в пещере поселился великан. Не ведаю точно, не то ётун, не то эринский груагах, однако нрава весьма скверного. Да к тому же ещё людоед.

– О! – радостно выдохнул Лис. – Ну наконец-то что-то нормальное! Великаны – это по нашей части. Ну шо, учитель, мы прямь так поедем, или, может, всё-таки закусим перед дракой?

Глава 11

Никакая чужая жертва во имя мира не может считаться слишком большой.

Карел Чапек

По небу, подгоняемые юго-восточным ветром, тянулись облака, очевидно, начавшие вместе с солнцем за тридевять земель и оттого замаравшие в знойных песках пустыни своё белоснежное брюхо.

– Как бы дождя не было, – хмуро поглядывая вверх, бросил я.

– Не, не будет, – помотал головой Лис. – Гляди, какой ветер. Мимо протянет.

Мы ехали неспешной рысью по горной тропе, более угадываемой, чем заметной в этих диких местах. Кое-где тропа прерывалась свежей осыпью, и нам приходилось либо переходить на шаг, либо и вовсе объезжать негаданный завал.

Пару раз мы вынуждены были, спешившись, буквально перетаскивать коней через громоздившиеся друг на друге валуны, преградившие узкий проход между скалами. Такая разминка помогала на время отогнать сонливость, навалившуюся после сытного обеда в пристанище друидов. Блюда, подаваемые там, сочли бы постными самые строгие ревнители христовой веры, и вместе с тем я бы сказал, что до умерщвления плоти при помощи такой диеты было далеко. Лис, отведавший, вероятно, недельную норму потребляемого друидами бузинового вина, пребывал теперь в просветлённом состоянии духа и весьма приподнятом настроении.

– Капитан, – поигрывая уздечкой, вопрошал он, – скажи, ты, часом, не запомнил, как звали того короля, который спасался от сушняка только бузиновкой?

– Фаилинн, – мрачно бросил я.

– А правда, – не унимался мой друг, – что бузиновка – любимый напиток местных богов?

– О, – вмешался в наш разговор едущий за моей спиной Годвин, – это чистая правда. А ещё бузинное вино – любимый напиток магов, волшебников, эльфов, единорогов и драконов.

– А великанов? – хмуро поинтересовался я.

– Нет. Эти грубые твари предпочитают напитки низкие, дурманящие ум, а не просветляющие душу.

– Капитан, ты, часом, не собрался спаивать таким классным винчиком какую-то лохматую тварь?

Я вздохнул. Даже если бы такая мысль крутилась у меня в голове, оставалось абсолютно непонятным, где взять необходимое количество «просветляющего душу» напитка. Уж во всяком случае, одной бочкой здесь явно было не обойтись. Восприняв мой тяжкий вздох как отрицательный ответ, Рейнар успокоился и вновь беззаботно заговорил с овиддом:

– Давай-ка я повторю рецепт вашего, как вы там его называете, роба. Берём один галлон ягод бузины и три галлона чистой ключевой воды.

– Обязательно после заката, – поспешил добавить Годвин. – Бузина – растение тёмной половины года.

– Хорошо, после заката, так после заката. Всё это кипятить, пока не сгорит часовая свеча. Процедить, и в то, что получится, добавить три фунта тёмного клеверного мёда. Потом подождать, пока смесь остынет, но не совсем, а так, чтобы осталась чуть тёплой, добавить унцию пивных дрожжей, закрыть, и пусть она две недели бродит. Потом снять пену, снова закрыть…

– Да, но не плотно, чтоб не прекращалось брожение, – вновь уточнил овидд.

– Это и ежу понятно! Ну и кувшины поставить в погреб, в песок. Выдержать хотя бы год… – тут Лис грустно вздохнул: – Это ж надо ещё столько выдержать! Да, кстати, то, что мы сегодня пили, сколько лет стояло?

– Пять, – гордо заявил Годвин.

– Завидная выдержка, – проговорил Лис. – Нам так не жить. Слышь, Капитан, вот уйду на покой, открою производство этаких диковинных вин и, понятное дело, Лисового напия, потому шо как же ж без него.

Я хмыкнул. Лисовый напий – жуткий самогон, могущий заставить тролля задуматься о спасении души, был фирменным напитком моего друга. Градусность этой любовно настоянной на мандариновых корочках жидкости с плавающими в бутыли перчиками неуклонно приближалась к температуре кипения воды, причём, насколько я мог заметить, с каждой новой партией этого сногсшибающего пойла – всё ближе и ближе. Однако, невзирая на убойные данные, ставящие Лисовый напий в один ряд с оружием массового поражения, напиток пользовался немалым успехом у сотрудников Института, особенно у славянской их части. Популярность его была настолько велика, что даже двадцать третий герцог Бедфордский, представитель её величества в Институте, частенько приходил снять пробу с Лисовских запасов, ставя плоды его алхимических опытов выше большей части прославленных горячительных напитков.

– Я назову это вино «Исповедь друида», или лучше «Шёпот друида», – мечтательно проговорил Лис. – Капитан, а тебе как больше нравится?

– «Друидский Кромлех», – отмахнулся я. – Годвин, далеко ещё?