Все лорды Камелота

– Знал, – кивнул я. – Но этого не расскажешь в двух словах. Он был первейшим среди рыцарей, отважным полководцем и благородным человеком. Поверь мне, это очень важно.

– А королём? Каким он был королём?

Я пожал плечами.

– Он приумножил владения Британии, постарался объединить под своей властью всех правителей острова, создал Круглый Стол, рыцари которого должны были служить примером для людей благородного звания. Он многое создавал, но ничего не смог удержать. То, что быстро растёт, быстро вянет.

– И всё же меч его покорил всю Британию. Стало быть, именно это отличает хорошего государя от плохого?

Я покачал головой.

– Великий Цезарь, захвативший более восьмисот городов, заставивший повиноваться себе триста народностей и в том числе Великий Рим, владения которого были таковы, что Британия в них казалась дальним чуланом, не уставал повторять, что ум возобладает над мечом.

– Не забивай парню голову, – вмешался Лис. – Кинжалы изменников возобладали над умом Цезаря.

– Да, это так, – кивнул я. – Но все они, эти изменники, ненадолго пережили императора. А созданная им Империя, – я указал на уже видневшуюся впереди полосу Адрианова вала, – просуществовала многие века. Цезарь был великим воином, но миловать ему нравилось больше, чем казнить. И законы, которые писал он для своих владений, были такие, что исполнение их не казалось тягостным для живущих в его землях. Побеждать врагов, не прибегая к силе мечей, – вот в чём истинная мудрость и великое могущество настоящего государя. Впрочем, об этом, Годвин, здесь ещё никто не догадывается. Сейчас далеко-далеко отсюда, на Востоке, на другом конце бывшей Империи цезарей, живёт великий полководец, именуемый Велиссарий. Он не ведает поражений, и всё же вот как он писал военачальнику персов, вторгшемуся на земли его родины. – Я напряг память, стараясь дословно воспроизвести знакомый мне со школьной скамьи текст послания Велиссария. – «Что первым благом является мир, с этим согласны все люди, даже те, которые недалеки умом. И поистине тот самый лучший полководец, кто сумел войну сменить миром».

– И что же ответил ему враг? – поинтересовался увлечённый рассказом мальчишка.

– Враг верил в могущество своих мечей и потому надменно заявил: «Пусть в городе меня ожидают баня и обед».

– И что было дальше?

– За городскими стенами его ожидала могила. И впредь ожидает забвение. Мне тяжело сказать, каким королём был Артур. Нет ни весов, ни гирь, на которых можно было бы взвесить его победы и неудачи. Смотри, слушай, решай сам. Одно я тебе могу сказать точно: имя этого короля будет славно, покуда стоит Британия.

* * *

Окрестности Кэрфортина напоминали огромную пасеку. Ещё две недели тому назад мы подъезжали к нему по пустынным, аккуратно вычищенным землям. Теперь же здесь громоздился обнесённый наскоро возведённым частоколом барроу – долговременный укреплённый лагерь. Собранные из ровных брёвен казармы, стоявшие по обе стороны дороги правильными четырёхугольниками, были полны народу.

Копейщики, лучники, пращники отрабатывали слаженные действия в группах под надзором горластых ветеранов и суровых северных рыцарей. После недолгой проверки ворота были открыты, и мы продолжили свой путь по широкому, вытоптанному тысячами ног и копыт тракту, ведущему к цитадели Кэрфортина.

– Капитан. – Лис критическим взором окинул изменившуюся округу. – Похоже, бегство от Красных Шапок глобально повысило акции Ллевелина. Здесь навскидку тыщ до двенадцати будет.

– Прибавь сюда тех, кто в замке, – кивнул я. – И это, видимо, ещё не всё. Я вижу здесь знамёна из Дарема, Камбрии [23], Нортанумбрии [24] и Дейры [25]. Считай, весь Север здесь.

– Гляди, не только Север!

Я посмотрел в том направлении, куда указывал мой друг. Навстречу нам из ворот цитадели выезжал всадник в длинном табарде герольда, окружённый сильным отрядом стражи.

– Червлёный дракон? – я удивлённо посмотрел на Лиса, словно ожидая от него ответа. – Герольд Мордреда?! Интересно, что он тут делает?

– Он тут едет, – глубокомысленно заметил Рейнар, как говорится, не в бровь, а в глаз.

Спустя три минуты мы поравнялись, наши глаза встретились, и я увидел в них удивление не меньшее, чем в моих собственных. Вероятно, герольд «червлёного дракона» вовсе не был рад видеть среди сподвижников Стража Севера Торвальда аб Бьерна, сиятельного герцога Инистора, принца Оркнейского дома. Как-никак, после смерти сыновей короля Лота и моих двоюродных братьев Лукана и отчасти Бэдивера я перемещался в первую десятку престолонаследников Оркнеи, а стало быть, без особого энтузиазма воспринимал то, что номинально королём Северной Каледонии являлся его господин Мордред, а истинной властительницей – небезызвестная нам сестра доброго короля Артура Моргана. Не сказав ни слова, мы разъехались с гордым видом, даже не проводив друг друга взглядом.

– Неужто Ллевелин вступил в переговоры с Мордредом? – покачал головой Лис. – Шо, блин, деется в этой стране?!

– Я бы не стал это утверждать. Впрочем, – вздохнул я, – думаю, скоро мы об этом сами узнаем.