В большей степени в нашем незнании законов природы следует винить язык. Мы говорим о закате и восходе солнца, а не о вращении Земли. Мы говорим о росте растений, как будто они выросли сами собой, и забываем все, что связано с процессом их роста: полив, состояние почвы и наличие солнечного света. Когда мы говорим «камень катится с холма», это звучит так, будто камень наделен собственной волей.
Подобным же образом законы, которые управляют природой, применимы и к людям и являются главными факторами в формировании их ценностей. Все люди погружены в окружающую среду с уже установленной системой ценностей. Именно существенные и незначительные различия в пределах этой окружающей среды и, в меньшей степени, генетические характеристики человека ответственны за его уникальность. Если условия, которые утвердили ценности, останутся неизменными, несмотря на убеждения священников, политических деятелей или поэтов, эти ценности сохранятся.
Возможно, в будущем в более разумной культуре, люди будут воспринимать нашу трактовку преступного поведения как наивную. Суть определения преступления в том, что кто-то берет у другого человека нечто без его на то согласия. Как однажды заметил Марк Твен, на Земле, вероятно, нет ни акра, принадлежащего ее законному владельцу. Наши предки украли землю у более древних народов, а те, в свою очередь, отобрали ее у кого-то еще. В этом смысле мы все — преступники или, по крайней мере, мы извлекли выгоду из преступного поведения.
Большинство принятых человеком законов в нашей существующей культуре пытается управлять поведением и ценностями в угоду верхушке общества и интересам большого бизнеса. Если мы хотим снизить уровень преступности, мы должны изменить факторы окружающей среды, ответственные за нее. И мы должны четко себе представлять, каково оно, преступное поведение, ибо его восприятие, как и понятие о красоте, зачастую субъективно и строго индивидуально.
В некоторых случаях причиной преступлений становится недостаточная покупательная способность, когда человек не отождествляет свои интересы с интересами существующего общества или не понимает последствий своих действий для себя и для окружающей среды. В областях с низкой плотностью населения при изобилии еды и воды нет надобности воровать, и, как следствие, не существует законов против воровства. Если население превышает возможности ресурсов местности, то, что мы называем преступным поведением, есть результат дефицита, созданного искусственно или возникшего естественным путем. Один психиатр как-то сказал, что если бы он мог открыть ящик стола и дать каждому из своих пациентов 200 000$, у восьмидесяти процентов его клиентов не было бы потребности в его дальнейших услугах.
Сегодня наши усилия по коррекции социально опасного поведения неадекватны и неверны. Когда-нибудь мы осознаем и поймем, что большинство форм так называемого преступного поведения, которое станет причиной заполнения тюрем на протяжении значительной части XXI века, порождалось борьбой за деньги и собственность в эпоху зачастую умышленно созданного дефицита и запланированного устаревания продукции. Четверо из пяти заключенных в штате Нью-Йорк родом из семи самых малообеспеченных его областей.
Фанатизм, расизм, национализм, ревность, суеверия, жадность и эгоизм — приобретенные образцы поведения, которые усиливаются или подкрепляются нашим воспитанием. Эти образцы поведения не являются наследственными чертами или частью «человеческой натуры», как внушают большинству из нас. Если окружающая среда остается неизменной, подобное поведение будет иметь место снова и снова. Что касается межчеловеческих отношений, в этот мир мы приходим подобными чистому листу.
В окончательном анализе любое суждение о нежелательном человеческом поведении бессмысленно, если отсутствует попытка изменить окружающую среду, которая его формирует. В обществе, где учитываются основные потребности человека, будет царить конструктивное поведение, и его члены, испытывающие затруднения в общественном взаимодействии, получат помощь вместо того, чтобы просто попасть за решетку.
Стремление к особому этическому поведению имеет отношение к человеческим желаниям и идеалам.