Читаем Все лучшее, что не купишь за деньги полностью

На следующем примере легко понять, как могли бы приниматься компьютерные решения: человек, сидя с опущенной крышей в кабриолете, чувствует падение нескольких капель дождя и вынужден съехать на обочину, чтобы поднять крышу. Было бы более удобно иметь в автомобиле систему датчиков, которые поднимали бы крышу автоматически при малейших признаках дождя. Один датчик обнаруживает капли дождя, а другой проверяет автомобиль, чтобы не повредить механизмом ни пальцы, ни домашних животных при автоматическом подъеме крыши и боковых стекол. Это, и не только, вполне реально с технической точки зрения. Вопрос в том, насколько умным должен быть ваш автомобиль?

Другим примером является легкая сеть, установленная на дне бассейна (она была разработана и запатентована автором). Если ребенок упадет в бассейн, сеть активируется и поднимается со дна бассейна, спасая ребенка, когда родители или няня не слишком внимательны. Если бассейн никто не использует, сеть остается на поверхности. Она не требует принятия решений человеком. Компьютер сети устанавливает обратную связь с окружающей средой и реагирует на нее.

Люди все еще будут играть важную роль в этом новом обществе, потому что они — те, для кого эти машины разработаны. Только в кибернетизированном мире решения могут основываться на полном спектре доступных данных без вмешательства человеческого «Я» или личных интересов. Это могло бы, в конечном итоге, предоставить нам лучшие решения большинства социальных проблем. Основная масса проблем в автоматизированных системах проистекает из некорректного человеческого вмешательства. Однажды компьютеры научатся разрабатывать свои собственные программы, улучшать и восстанавливать собственные схемы и обновлять информацию, имеющую отношение к общественным потребностям.

Почти все формы жизни прошлого, включая растения, животных и даже гуманоидные формы, были замещены в ходе процесса эволюции. В природе нет никаких постоянных структур. Предположение, что человек — конечный продукт развития, основано на узком эгоистичном образе мышления. Человек не отдельная самостоятельная единица: мы интегрированы в природу и зависим от нее в плане выживания.

С нашей стороны было бы самонадеянно и нереалистично полагать, что человек — венец эволюции. Все чаще мы становимся свидетелями слияния человеческой изобретательности с машинным интеллектом. Скольким помогли протезы, искусственные суставы, сердце, кожа и т. д.? Сколько чистой информации, не испорченной человеческими слабостями, обрабатывается компьютерами ежедневно? Следующей стадией развития, безусловно, должно стать слияние биологических и искусственных систем.

Для развития организмов требуются миллионы лет, еще тысячелетия нужны для того, чтобы избавиться от рудиментарных органов. Человек увеличился в размерах, возросло количество извилин головного мозга. Этот процесс сопровождался ростом способностей ассоциативной памяти.

Развитие электронных систем проходило иначе. Первые компьютеры были огромными и занимали целую комнату, но в наши дни возможности хранения информации продолжают увеличиваться, в то время как аппаратные средства занимают все меньше и меньше места. Другое существенное отличие технологии заключается в том, что нефункционирующие части немедленно заменяются или устраняются. В системах, созданных человеком, старые идеи могут храниться даже после утраты ими значимости, а новые идеи — оставаться в стороне. ИИ и автоматизированные системы быстро, надлежащим образом и на постоянной основе обновляют информацию. Сегодня требуются годы, чтобы передать приобретенные знания другому человеку, тогда как в автоматизированных системах информация может быть передана мгновенно по всей глобальной сети.

Большинство из нас отчаянно цепляется за старый образ мышления, но технологический прогресс малополезен обычаям и традициям. Для человека характерна задержка между получением сигнала и ответной реакцией, к тому же его мозг склонен возвращаться к чему-то уже знакомому. Задержка между получением сигнала и ответной реакцией может трактоваться как тенденция к сопротивлению новым закономерным ассоциативным моделям мышления в пользу старых, знакомых. Например, на заре автомобилестроения на капоте устанавливали макет головы лошади, а в задней части авто сохранялось место извозчика.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное