Всё меняется даже в Англии

В Англии много говорят о «свободе печати». Для того чтобы ею воспользоваться, требуется обычно от пяти до десяти миллионов фунтов стерлингов. Но и это еще не все. Даже если иметь такие огромные деньги и миллионный круг читателей, нужна еще и благосклонность крупных рекламодателей.

Дело в том, что выручка от продажи газеты не покрывает издержек производства; газета продается ниже себестоимости. Разница, как правило, покрывается — и перекрывается — доходами от объявлений. Погоня за объявлениями крупных промышленных и торговых фирм накладывает отпечаток на всю деятельность газеты. Здесь — дополнительные пружины для давления на печать со стороны капитала. Известны многочисленные случаи, когда перед выходом очередного номера какой-нибудь газеты снималась по требованию отдела объявлений важная информация, которая могла не понравиться тому или иному рекламодателю.

Хозяева газет — Кинги, Томсоны, Ротермиры, Бивербруки — именуются в просторечии «лордами прессы». Все они принадлежат к самой верхушке класса капиталистов. Наряду с газетами и журналами, они владеют лесозаготовками, бумажными фабриками, предприятиями, изготовляющими типографскую краску; их капиталы вложены в банки и страховые компании, в пушечные фирмы и химические концерны, в заокеанские рудники и плантации. Газета для них — такой же бизнес, как и всякий другой.

Так выглядит английская «свобода печати». Другой миф, широко распространяемый в Англии, — утверждение, будто бы правительство никак не воздействует на печать и не пользуется ею в своих целях.

Но Уайтхолл поддерживает постоянный контакт с Флит-стритом. Министерства и ведомства устраивают пресс-конференции, на которых высокопоставленные чиновники, а иногда и сами министры излагают журналистам точку зрения правительства. В министерстве иностранных дел пресс-конференции созывают систематически; они превращаются в инструктаж иностранных отделов газет.

По случаю смерти бывшего премьер-министра Макдональда «Санди таймс» поведала в свое время о совещании, которое он созвал в начале тридцатых годов, накануне отхода Англии от золотого стандарта. Собрав издателей лондонских газет, Макдональд обратился к ним со следующими словами: «Мы не имеем власти над прессой или, может быть, не хотим применять над нею власть (!). В зависимости от того, как вы преподнесете завтра публике отход от золотого стандарта, будут голодные бунты, финансовая паника и тому подобное или же, напротив, — спокойствие, уверенность и даже ощущение, что близки лучшие времена. Джентльмены! Завтра правительство страны в ваших руках!»

В критическую минуту премьер-министр спокойно мог доверить судьбу английских финансов, да и самой буржуазной Англии джентльменам с Флит-стрита: он знал, с кем имеет дело.

Флит-стриту известно много приемов воздействия правительства на печать: наряду с пресс-конференцией, тут и персональное приглашение к министру для «дружеской беседы», и телефонный звонок в редакцию, и несколько слов, брошенных на приеме, и осторожный совет, переданный через третьих лиц. Бывший военный министр Хор-Белиша рассказывает в своих мемуарах, как он обеспечил благосклонное отношение газет к произведенной им замене группы высших офицеров: «Я пригласил Уолтера Лейтона («Ньюс кроникл»), Саутвуда («Дейли геральд») и Кемсли («Санди таймс» и «Дейли скетч») в военное министерство, чтобы конфиденциально разъяснить им причины предстоящих перемен. С Кемрозом из «Дейли телеграф» я говорил по телефону, так как он был нездоров. По дороге домой я виделся с Хармсвортом («Дейли мейл», «Ивнинг ньюс», «Санди диспеч») в Уорвик-хаузе, а вечером говорил по телефону с Гарвином («Обсервер»)».

Когда при лондонских журналистах заходит разговор о том, что правительство и не думает оказывать воздействия на прессу, они только усмехаются…

Многочисленные законы подстерегают словно ловушки те газеты, которые вздумали бы чересчур вольничать. Тут и «акты о государственной тайне», и законы о «подстрекательских пасквилях», «преступных пасквилях» и «богохульных пасквилях», законы о клевете и даже закон о «слухах, порочащих товары». Некоторые из них пребывают в забвении столетиями, но это отнюдь не мешает властям при случае извлекать их из архивной пыли и пускать в ход. Всю тяжесть такого законодательства приходится испытывать на себе рабочей печати, — пресса монополий обладает целым штатом юристов, неограниченными фондами, и порой какой-нибудь громкий процесс о диффамации служит для нее лишь желанной рекламой…

На отшибе от Флит-стрита, на окраине Лондона, размещаются здания Британской радиовещательной корпорации (Би-Би-Си) и ее студии телевидения. Би-Би-Си считается «независимой», но созданный при ней совет управляющих сформирован из представителей правящей элиты. Коммерческое же телевидение прибрали к рукам все те же «лорды прессы».