Все могло быть иначе. Альтернативы в истории России

Командовал этой значительной вооруженной силой (до прихода сюда Буденного) командарм первого ранга И. Белов. При нем состояли: его заместитель Б. Фельдман, член Военного совета Б. Троянкер, начальник Политуправления округа Л. Аронштам, начальник штаба округа И. Антонов. Кроме того, почти всюду в войсках и военных учебных заведениях оппозиция имела определенное количество приверженцев, главным образом из офицерского и преподавательского, а также руководящего состава.

Важную роль сыграло то, что переворот прикрывали лозунгом защиты Советской власти, которую будто бы путем восстания и захвата Кремля, с убийством вождей, пытались уничтожить белые, связанные с Западом и ведущие свою «работу» в согласии с ним. Предполагалось, что при подобной хитрой тактике удастся увлечь за собой массу бойцов и командиров, к оппозиции не принадлежавших[164].

Итак, военный заговор увенчался успехом. Как развивалась бы дальше страна?

Мог ли прийти к власти Троцкий? Подобный сценарий представляется маловероятным. А. Шубин пишет по этому поводу: «В случае прихода к власти коалиции большевистских вождей Троцкий оказался бы не в центре, а на левом фланге этой коалиции. При всем уважении к Троцкому, товарищи по партии оставили бы себе наиболее важные посты руководителей экономики, вооруженных сил и внешней политики. На долю Троцкого осталось бы какое-то одно направление деятельности или удел влиятельного диссидента»[165]. Действительно, вряд ли Тухачевский стал делиться полнотой власти с кем бы то ни было.

Более вероятный вариант — военная диктатура с последующим смягчением режима. Дело в том, что Тухачевский, его сподвижники и союзники из числа высшего партийного руководства отнюдь не собирались создавать в Советском Союзе демократическую форму правления. Их задача состояла лишь в том, чтобы для сохранения собственных жизней ликвидировать Сталина, его сторонников в Политбюро вроде Молотова и Кагановича, в ЦК, а также самых кровожадных руководителей НКВД, вроде Ежова.

На первых порах новые правители ослабили бы размах террора и выпустили бы из лагерей часть заключенных, прежде всего военных и партийцев, и за счет этого приобрели бы определенную популярность в массах. Репрессии прекращаются, часть крестьян выходят из колхозов. Однако уже вскоре обостряется проблема хлебозаготовок. Новые вожди не видят иного выхода, кроме ужесточения политики коллективизации. Государство вновь начинает брать под свой полный контроль крестьянство. В промышленной сфере государственные предприятия все больше демонстрируют свою нерентабельность.

Начинается закручивание гаек. Разбухает малоэффективный управленческий аппарат. Однако громадная страна трудно управляема и поэтому начинает оформляться та же командно-административная система с упором на распределение. Конечно, в обществе уже меньше страха, у людей больше возможностей для реализации своих способностей и возможностей. Но достаточно ли этого для нормального функционирования общества и системы?

Таким образом, диктаторский режим стал бы развиваться дальше в соответствии с объективными законами, определяющими существование подобной формы общественного устройства.

Одним из таких законов является появление авторитарного лидера, без которого диктатура существовать не может, поскольку представляет собой жесткий механизм управления, функционирующий исключительно с помощью системы приказов, отдаваемых сверху вниз. Поэтому после победы заговорщиков встал бы вопрос о поисках такого лидера, что неизбежно привело бы к жестокой борьбе на уничтожение между ними. Вполне возможно, что таким лидером мог стать Тухачевский как руководитель заговора. На роль диктатора он вполне годился, ибо обладал беспредельной жестокостью и, как указывает ряд историков, наполеоновскими замашками.

Однако это ненормально, когда военные овладевают политической властью. Постепенно происходит перерождение правящего режима. Вожди видят, что с народом можно справиться только «железной рукой». И Тухачевский превращается в «нового Сталина».

Военная хунта особое внимание уделяет армии. Страна стремительно и успешно готовится к грядущей войне: суммируется опыт Испании и Хасана, эффективнее совершенствуются танковые и десантные войска, всеобщая воинская повинность вводится на два года раньше. По амнистии в СССР возвращаются некоторые белые генералы и вообще эмигранты.

«Самый молодой советский маршал мечтал создать величайшую в мире армию, встать во главе ее и испытать на деле, — подчеркивает Б. Соколов. — Для этого очень хорошо годился лозунг мировой пролетарской революции и большевики представлялись ему вполне приемлемыми союзниками. Ради этого он готов был пойти на многое и, в частности, заставить весь народ потуже затянуть пояса и делать пушки вместо масла».