Все могут королевы

Бородатый дядечка работал ночным сторожем на товарном складе, имел инвалидность – в свое время сильно обгорел. К счастью, лицо не пострадало. Больше всего пострадали ноги. Пожар случился в НИИ, где дядечка работал со времени окончания Политеха в далекие советские времена. После пожара обгоревший дядечка (он был не единственным) долго лечился. К тому времени, как он смог вернуться к работе, институт уже был расформирован. В стране полным ходом шли перемены, ассигнования на науку резко сократились, кто мог – перепрофилировался, кто не мог – пошел в челноки, сторожа, вахтеры, продавцы на рынках и в ларьках.

НИИ был закрытым, работал под эгидой КГБ, потом ФСБ, но в новые времена вначале финансирование урезали, затем тему свернули. Грантов из-за границы этот НИИ почему-то получить не смог. Ни одного. Возможно, несмотря на закрытие программ, они все еще считались секретными. Всех сотрудников уволили.

Обгоревший инвалид с тех пор работает ночным сторожем.

И вот теперь был замечен с американцем. Они вместе подзаряжались, лечились или Ричарда Редбулла интересует деятельность давно закрытого НИИ?

Пока это выяснить не удалось, но Виталя сказал, что лично займется бородатым дядечкой.

Глава 15

На следующее утро я полностью восстановилась. Никаких неприятных ощущений не было. Не тошнило, не качало, перед глазами не плыло. Вообще-то их и в предыдущий день уже не было… Вечером мы с Татьяной выпили коньячку для поправки здоровья.

– Говорят, облучение лечат водочкой, – сказала подруга.

– Спиртом, – поправил Пашка, который все болезни лечит пивом.

Я сама зимой по Пашкиному совету полоскала горло разогретым пивом и удивилась, что это средство помогло. Технический спирт, имеющийся у Татьяны, мы с ней пить не рискнули, водку мы обе не любим (как, впрочем, и спирт), а коньячок пошел на пользу. И мы вообще не были уверены, что подверглись облучению! Его человек не чувствует! Облучение не вызывает землетрясений.

Понедельник был сумасшедшим днем, как, впрочем, и большинство дней моей жизни. Правда, нигде не произошло ни одного землетрясения. Кроме своей обычной работы, мы с Пашкой заезжали в Управление и прокуратуру. Андрюша сообщил, что отправил к Татьяне специалиста по поиску подслушивающей аппаратуры – чтобы проверил и ее квартиру, и мою. Пока я находилась в Управлении, проверили мою машину. У ребят в Управлении возникла мысль, что кто-то меня «слушает». Почему «землетрясения» дважды происходили там, где оказывалась я? Ведь я сама заранее не знала, что поеду в супермаркет и в магазин спорттоваров. Решение принималось незадолго до выезда.

Но никаких жучков специалист не нашел.

– Ты слежки не замечала? – спросил Андрей.

Я покачала головой. Но я не умею определять профессиональную слежку.

– А если совпадения? – спросила я.

– Юль, не смеши меня. Вначале твой дом, потом супермаркет, в который ты поехала за продуктами, потом магазин спорттоваров, куда ваша компания отправилась на распродажу. У нас в городе масса других супермаркетов и вообще мест, где можно снять кассу и прихватить приличные суммы денег. Я не говорю про количество домов в нашем городе. Если бы хотели устроить показательную акцию или запугать народ, избрали бы какое-то другое здание. А твой дом ничем не примечателен – кроме твоего проживания в нем.

– Ты считаешь, что меня пугают?

– Не знаю. Если бы в городе просто произошло три странных «землетрясения», невозможных с точки зрения сейсмологии, и в результате были ограблены магазины, банки, пункты обмена валюты, у меня бы не возникало вопросов. То есть, конечно, возникали бы, но другие.

Я кивнула. Сама думала о том же самом.

– Тогда была бы понятна цель, – продолжал Андрюша. – Наука на службе у криминала, техническая поддержка ограблений при помощи самых современных средств. Да, и здесь грабят. В двух случаях точно грабили, в третьем, то есть первом – не знаем. Но почему это связано с тобой?

Я пожала плечами. Я не знала ответа на этот вопрос. Мне не поступало никаких требований. Я никуда не влезала в последнее время. Вроде бы никому не переходила дорогу. Конечно, оставался Иван Захарович, который не посвящает меня во все свои дела. Кто-то мог пытаться таким образом донести до него какую-то информацию. Но разве он скажет?!

Внезапно в кабинет Андрюши ворвались двое его коллег.

– Юль, как себя чувствуешь? – спросили меня, оглядывая так, словно ожидали увидеть без руки или ноги.

– Спасибо, отошла.

Ребята посмотрели на молча попивающего пиво Пашку и не стали спрашивать про его самочувствие. У Пашки плохое самочувствие, если нет пива. Если пиво есть, самочувствие хорошее. Других критериев для его определения нет.

– Американец вчера был на распродаже в спортивном супермаркете, – сообщили ребята нам всем.

Андрей, я и Пашка резко дернулись.

– Мы его не видели, – сказала я. Пашка покачал головой.