Все монархи мира. Западная Европа

С первой минуты своего правления король окружил себя превосходными советниками, которых взял из всех лагерей. По примеру своих предшественников он издал «хартию вольностей», но очень короткую, точно не хотел принимать на себя слишком определенных обязательств; затем он немедленно принялся за трудное дело внутреннего преобразования. Шахматная палата снова начала правильно функционировать. Иностранные наёмники были отпущены; многочисленные укрепленные замки, которые знать незаконно возвела в предшествующее царствование, были разрушены. Большинство фафов, возведенных в это звание Стефаном или Матильдой, были лишены своих титулов; незаконно отчужденные от домена земли были вновь возвращены короне. Двоюродный брат Генриха, шотландский король Малькольм IV, принес ему клятву верности в Честере (в 1157 г.); Нортумберленд и Кумберленд вернулись под власть английского короля.

Однако ещё более чем английским королём Генрих оставался анжуйским князем. Высчитано, что из 35 лет своего царствования он провел в Англии только 13 и лишь три раза оставался там сряду два года. Все остальное время он посвящал своим французским владениям; с 1158 по 1163 гг. он оставался в них беспрерывно. В 1158 г. умер брат Генриха Жоффруа, граф Бретанский. Власть в Бретани после этого перешла к графу Конану. Генрих немедленно вмешался в бретанские дела и потребовал себе Нант как часть наследства своего брата. Затем он обручил своего младшего сына Готфрида, имевшего тогда восемь лет от роду, с пятилетней дочерью Конана, Кон-стансой. По этому договору бретанский граф обязывался принять к себе в наследники будущего мужа своей дочери, а король взамен того обещал Конану пожизненное владение Бретанским графством и помощь.

Уладив, таким образом, свои континентальные дела, Генрих вернулся в Англию, где ждало его новое опасное столкновение. В 1163 г. между королём и архиепископом Кентерберийским Томасом Бекетом возникла сильная распря из-за церковных судов. Генрих добивался их отмены, но встретил со стороны английского примаса упорное сопротивление. Раздраженный противодействием архиепископа, Генрих обрушил на него всю свою ярость. Бекет позван был в суд, к ответу на множество гнусных несправедливых обвинений. Не дожидаясь приговора, он бежал во Францию. Папа и французский король были всецело на его стороне. При упрямой настойчивости Бекета и деспотическом характере Генриха примирение между ними было бы очень трудно. Однако король нуждался в поддержке папы для завоевания Ирландии. Это обстоятельство принудило его отложить распрю. В 1170 г. Бекет возвратился в своё епископство. Изгнание ничуть не смягчило его характера. Вскоре он наложил проклятие на многих вельмож, виновных, как он считал, в гонениях на церковь. Об этой новой выходке архиепископа недовольные поспешили донести королю с различными прибавлениями. «Неужели из всех моих нахлебников, – воскликнул Генрих в припадке бешенства, – не найдется ни одного, который бы избавил меня от этого мятежника?» Едва ли он призывал к прямой расправе над архиепископом, но слова его были истолкованы именно в этом духе. 29 декабря четверо нормандских рыцарей ворвались в церковь Бекета в Кентербери и умертвили его у подножия алтаря. Весть об убийстве архиепископа в соборном храме произвела потрясающее впечатление на все народы западной церкви. Папа выразил намерение отлучить Генриха от церкви и наложить интердикт на королевство. Королю удалось избежать этого лишь путем значительных и даже унизительных уступок церкви. В мае 1172 г. он поклялся в Кане на Евангелии, что не отдавал приказа к убийству Бе-кета. Вслед за тем он отменил все антицерковные постановления и дал обет участвовать в крестовом походе.

Конфликт ещё не был до конца урегулирован, когда осенью 1171 г. Генрих отправился в Ирландию. Его многочисленная армия произвела впечатление на туземцев. Правители трёх ирландских королевств – Лейнстера, Коннота и Монстера – принесли Генриху вассальную присягу. Только Ольстер остался независимым. Генрих ввел в Ирландии церковное управление на английский манер, подчинил её действию английских законов и власти английских учреждений. Однако в течение столетий после этого английский язык и английские законы существовали только в Дублине и его окрестностях.