Всё можно изменить

– Обыкновенно, – пожала плечами Лика.

– Но я хочу понять, – снова начала Анастасия Георгиевна, но Лика не дала ей развить мысль.

– Мам, что тут понимать? – сказала она. – Игорь – начальник отдела, а я – бухгалтер в той же компании. Видеть Игоря я больше не хочу, нас с ним больше ничего не связывает.

– Ну как же не связывает, доченька? – едва не заплакала Анастасия Георгиевна. – У вас же был брак!

– Был, мама. Был брак, – согласилась Лика. – А теперь его нет.

– Ой, доченька, какая же ты идеалистка! – всплеснула руками мать. – Таким, как ты, в жизни приходится несладко.

Лика шумно вздохнула и отложила вилку:

– Мам, ты можешь понять, что мне противно видеть Игоря?

– Понять могу, – поспешно кивнула мать. – Ты работу новую нашла?

– Пока нет, времени не было, – ответила Лика, вновь принимаясь за еду. – Начну искать в ближайшие дни.

За окном сгущались сумерки, приближалась ночь. Над плитой горел светильник, и кухня квартиры Кирилла Соколова, владельца компании «Мастерпроектстрой», была погружена во мрак.

После трагической гибели жены Кирилл, тридцатичетырхлетний успешный мужчина, ушёл с головой в бизнес. Он просиживал на работе допоздна. Его мать Вера Владимировна, начинающая пенсионерка с проницательным взглядом и твёрдым характером, знала, что он просто придумывает себе сложности, чтобы оставаться в офисе и работой отгоняет тяжёлые воспоминания о погибшей жене.

Кирилл возвращался домой около одиннадцати часов вечера. В это время Вера Владимировна обычно ложилась спать, но теперь, когда Юли не стало, и квартира без невестки стала казалаться ещё более огромной и гулкой, она дожидалась сына с работы, чтобы хотя бы своим присутствием облегчить ему жизнь.

Кирилл ел молча, уперев взгляд в скатерть. Ему было всё равно, что именно приготовила ему мать: он механически жевал и механически двигался, избегая смотреть Вере Владимировне в глаза.

– Как прошёл день? – спросила мать, стоя у плиты и помешивая картошку.

– Всё нормально, мам, – отозвался Кирилл и снова погрузился в свои мысли.

– Неправда.

Вера Владимировна глянула на сына.

– Я же чувствую, что ты врёшь.

Кирилл посмотрел на мать несчастными глазами горюющего спаниэля.

– Так и будем молчать? – настаивала мать.

– У меня неприятности, – выдавил Кирилл и уткнулся в тарелку.

– Какие именно?

– Я чувствую, что что-то не так, – ответил сын. – Похоже, кто-то выводит деньги из компании, но кто и как, понять не могу.

Вера Владимировна присела за стол.

– Некоторые люди творят зло из любви к искусству или из-за неприязни к кому-то, – сказала она. – Ты никому в последнее время дорогу не перебегал? Ни с кем не ругался?

– Вроде нет, всё как обычно.

– Хорошо, иди спать, – Вера Владимировна встала. – Вид у тебя усталый. Я тут сама всё уберу.

Кирилл допил чай и поплёлся в спальню.

В парке было тихо и спокойно. Солнце ослабило жар, и из зелёных тенистых уголков понятуло прохладой. В подстриженной траве трещали бесчисленные кузнечики. Мягкий ветерок едва покачивал ветви поникшей к земле старой берёзы, под которой на лавочке расположились давние подруги.

– Этого можно было ожидать, – ответила Вера Владимировна, выслушав рассказ Анастасии Георгиевны. – Лика – сильный человек, её не уговоришь, если она с чем-то не согласна.

– Не представляю, что будет дальше, – вздохнула Ликина мать. – Ты же знаешь Лику!

– Насть, не причитай, никто не умер, – попыталась утешить подругу Вера Владимировна и легонько пожала её руку. – Лика сделала всё правильно: надо было уходить, и она ушла.

– А как же работа? – встрепенулась Анастасия Георгиевна. – Не понимаю сегодняшнюю молодёжь! Так легко менять работу, да ещё в наше время!

– Нормальное время: войны нет, не голодаем, – заметила Вера Владимировна. – А с Ликиной профессией найти работу легко. Она же у тебя бухгалтер?

– Бухгалтер, – поникла головой Анастасия Георгиевна.

– С опытом работы?

– Да.

Лицо Веры Владимировны озарилось улыбкой

– Знаешь, Настенька, есть у меня одна мысль!

Кабинет Кирилла Никонова был просторным и светлым. Кирилл не любил канцелярщину, и в помещении, где он проводил почти весь рабочий день, обстановка была больше домашняя, чем официальная.

На стенах кабинета директора «Мастерпроектстроя» красовались весёлые белые обои с яркими ромбиками взамен традиционных конторских обоев с крупной текстурой. Вместо висевших под потолком квадратных светильников с лампами дневного света кабинет владельца компании украшал красный пузатый светильник, напоминавший зрелый помидор.

Развешанные на стенах постеры с фотографиями крупных и ярких цветов дополнительно оживляли интерьер. Но при всей домашней обстановке оказалось, что большой письменный стол с компьютером на нём заменить всё-таким нечем.

Сидя перед компьютером, Кирилл разговаривал по телефону и смотрел на стоявший сбоку портрет Юли.

– Да, Виктор Павлович, я понял, – ответил Кирилл собеседнику.

В кабинет с папкой в руках вошла главный бухгалтер Марина – со вкусом одетая крупная молодая женщина с красивым лицом. Кирилл жестом предложил ей сесть перед своим столом.