Все мы немного не от мира сего

– Слушайте, я совершенно запуталась. Я вообще ехала в Чёртовой бабушке, а попала…

– В Лихолетье, – продолжил кот.

– Феликс, ну неужели ты домой не хочешь?

– Ну… скажу так: мне здесь больше нравится.

– Так, подождите! Камень где?

– У меня, вот. – я протянула Яге камень, завёрнутый в платочек.

Стоило мне только его приоткрыть, как яркое свечение озарило комнату. Ягуся пристально посмотрела на меня, словно первый раз увидела.

– Ты её дочь?

– Я это понял ещё в подземелье. – заискрил Жарик.

– Может вы мне поясните, что тут происходит? – спросил Камис, – а то одна глаза выпучила, а другой вообще искрит!

– Да чего не понятного?! Она дочь Никимиды.

– Да ты что!?

– Хм, его Светлости точно это костью в горле станет.

– Да что ты носишься с этим Горбомором, как дурень. Тут события покруче вселенской катастрофы получаются. – затрещал Жарик.

– Тише, – Ягуся присела на лавку, вытирая скатившуюся слезу, – значит она жива? Столько лет от неё весточки не было. Я даже отчаялась, а тут такой подарок судьбы!

– Ягуся, ты не обижайся, но моя мама не может быть Никимидой.

– Может! Камень возвращения реагирует только на кровное родство. У неё есть отметина на спине – родинка и перстень с камнем возвращения. Если Никимида оденет перстень, то мгновенно вернётся в Лихолетье.

– Не помню о таком, а хотя… я однажды нашла перстень, завёрнутый в платок, и хотела примерить. Ох и было мне за это.

– Ну, – вздохнул Мариголь, – это ещё не показатель! У Никимиды волосы особенные. Тёмные, но не чёрные с серебряными прядями. В свете луны эти пряди блестят как драгоценный алмаз.

– И мягкие словно шелк?

– По поводу мягкости не скажу, но поговаривали, что тот, кто прикоснётся к её волосам в полнолуние – увидит истинное призвание своё.

– Не думала, что ты такой знаток, – сказала Ягуся.

– Ага, поживи среди безумцев и ты станешь знатоком!

Это откровение заставило меня задуматься. Конечно, всё могло оказаться правдой, как и настоящий Горыныч, и Ягуся, и Цыпилик, и даже Горбомор, но мозг отказывался принимать данное.

– Василиса, что с тобой?

Перед глазами мелькали картинки, как будто кто-то разрезал плёнку на кадры и эти самые кадры то и дело появляются и исчезают, отражаясь в разноцветных вспышках. Сколько длилось это состояние, утверждать не могу. Знаете, ощущения двоякие. Сначала мне казалось, что пролетела целая вечность, затем всё изменилось – словно не прошло и минуты. Я очнулась.

– Что произошло? – я посмотрела на руки – камня не было.

– Ничего особенного, – сказал Феликс. – ты проголодалась и немного отключилась. Сейчас поедим и всё наладится.

Яга взглянула на кота, затем на Жарика. В кухню зашёл Горыныч и, потирая руки, произнёс:

– Доброе утро! Так хорошо спалось, что и просыпаться не хотелось. А чего это с вами?

– Доброе! Да ничего, завтракать собираемся.

– Какие планы на сегодня?

– Горыныч, ты вчера не напланировался?

– Вчера уже прошло и если я не нужен, то отправлюсь к Лешику. Дельце у меня одно есть. Да и границы с Цыпиликом проверить надо.

– Ну и отправляйся, – улыбнулась Яга, – только передай Цыпилику, чтоб он мопсов мне переправил.

– А завтракать будешь? – зашипел огонь.

– Не… я у Лешика и позавтракаю. – На столе стали появляться угощения, Горыныч облизнулся, цокнул и присел на лавку. – Пожалуй, задержусь немного.

Жарик заискрил и через минуту стол ломился от разнообразия: блины, оладьи, запеканка, мясо в соусе, каша с маслом, репа запечённая и яичница с беконом.

– Угощайтесь, – произнёс огонь.

– А почему Зёвушка и Тёвен не выходят? – спросил Камис.

– Наверное, спят. Уставшие они вчера были.

– Да бедный Тёвен. Когда его освободила от цепей, он аж преобразился. Да, кстати, цепи я вчера в кладовой положила. Слишком тяжко от них.

– Хорошо, – улыбнулась Ягуся, – я подумаю, как их применить.

– А если мопсов на цепь? – спросил Горыныч, – Глядишь, поспокойней станут.

– Думаю не стоит. От этих цепей мопсы просто истощатся. Они не такие сильные как Тёвен. А он держался только за счет хороших воспоминаний.

– Не только, – заискрил Жарик, – я тоже помогал.

– Конечно, помогал и за это тебе огромное спасибо.

В кухню зашёл заспанный Тёвен. Он потёр глаза и улыбнулся.

– Доброе утро, а Зёвушка не с вами?

– Мы думали она ещё спит.

– Я проснулся, а её нет.

– Как это нет?!

– Может по делам отправилась? – Тёвен пожал плечами и уселся на лавку.

– Нет у неё никаких дел, – прищурилась Яга.

– Странно всё это, – вздохнул Горыныч, – то один пропадает, то другая.

– Меньше думай – больше жуй, а то от твоей паники одни недоразумения получаются.

– Я-то причём?! Сейчас всё Лихолетье от таких недоразумений волнуется.

Яга поставила перед Горынычем ещё одну тарелку и пристально посмотрела.

Глава 22

Во дворе раздался странный грохот, визг и лай. Водянка отпрыгнула от печи, уронив сковороду, Цыпилик и Лешик переглянулись.

– Чего это творится?

– А я почём знаю, твои владения – ты и разбирайся!

Лешик встал и вышел. Через пару минут со двора послышались визги и крики.

– Что-то там неладное, пойду посмотрю.

По двору бегали мопсы, волоча за собой верёвку с металлическим прутом, за ними бегал Лешик.