Все мы врём. Как ложь, жульничество и самообман делают нас людьми

В своем труде нейробиолог Иглман объясняет, что мозговая активность — это взаимоподавляющие процессы. При анозогнозии один участок мозга пытается убедить остальные в том, что поврежденные органы не функционируют, а другой участок мозга убеждает их в обратном. Наша мозговая активность представляет собой комплекс подобных противоречащих друг другу импульсов, и чаще всего мозгу удается выбрать и представить наиболее правдоподобную версию происходящего. Лишь когда мозговая деятельность дает сбой, мы начинаем осознавать всю сложность той работы, которую осуществляет мозг, чтобы связать все наши впечатления. И зная, насколько сложен процесс воссоздания в нашем представлении объективной реальности, мы можем только догадываться о том, как непросто составить представления о более субъективных понятиях — таких как мотивация, чувства и предпочтения (в особенности наши собственные).

Истинная сущность

Марк Сэнфорд был отличным парнем, честным и правильным, — так, во всяком случае, отзывались о нем друзья и коллеги. Он пожертвовал успешной карьерой и вернулся домой, в Южную Каролину, где занялся политикой, защищая интересы простых людей. Приезжая в Вашингтон, он не желал тратить деньги налогоплательщиков на съем жилья и ночевал на матрасе в собственном офисе. Вскоре избиратели по достоинству оценили его человеческую скромность и консервативную политическую программу, Сэнфорд занял должность губернатора штата и переехал вместе с женой и четырьмя детьми в губернаторский особняк. На протяжении шести лет, начиная с 2003 года, он безупречно служил своим избирателям. А затем вдруг исчез.

В июне 2009 года Марк Сэнфорд предупредил, что отправляется на прогулку в горы, после чего в течение четырех дней не отвечал на телефонные звонки. Коллеги, друзья и родные организовали поиски, но обнаружили пропавшего губернатора лишь 29 июня: журналисты узнали его в одном из пассажиров самолета, прибывшего из Аргентины. Спустя несколько часов после прибытия Сэнфорд собрал пресс-конференцию, на которой публично заявил, что изменял жене, и сознался, что провел последнюю неделю с любовницей в Буэнос-Айресе.

Судя по количеству статей и журналистских материалов, мы явно находим какое-то странное удовольствие, когда узнаем о супружеских изменах власть имущих. Особый интерес представляют любовные похождения тех из них, кто ранее выступал поборником строгой нравственности и семейных ценностей. Достаточно вспомнить консерватора Ларри Крейга, горячо осуждавшего любовную интрижку Билла Клинтона и выступавшего против однополых браков: и журналисты, и политические противники Крейга пришли в восторг, когда этого почтенного отца семейства застукали в общественном туалете, где тот, согласно обвинению, домогался другого мужчины. Раш Лимба, ведущий консервативного телешоу, прославился своими нападками на наркоманов, однако вскоре выяснилось, что он и сам является жертвой наркотической зависимости и тайком подделывает медицинские рецепты. Этуновость журналисты обсуждали на протяжении нескольких недель.

В книге «Слабость характера» (Out of Character) психологи Дэвид Дестено и Пьеркарло Вальдесоло объясняют причину нашего интереса к подобным разоблачениям: мы судим людей, исходя из их характера. Исторически слово «характер» означало отметку или клеймо на монете, благодаря которому монеты различались по достоинству. Оценивая людей, мы тоже пытаемся найти в их поведении отражение внутренних качеств. Объяснить поведение Марка Сэнфорда с позиции психоанализа несложно: Фрейд наверняка сказал бы, что консервативность взглядов и скромность сформировались в результате подавления собственных эмоций и что они лишь прикрытие для истинных чувств и страстей. Вполне логичной представляется и реакция общественности: политики приходят к власти благодаря своим взглядам и стремлениям, поэтому неудивительно, что избиратели чувствуют себя разочарованными. Вот только сама привычка судить людей по их характеру — правильна ли она? Согласно теории Дестено и Вальдесоло, оценивая характер, мы руководствуемся ложными предпосылками. Называя одни поступки плохими, а другие хорошими, мы ошибаемся, ведь в действительности мир намного сложнее.