Все мы злодеи (ЛП)

Глаза Алистера и Гэвина метнулись к оружию вдоль стен, затем друг к другу, как будто бросая вызов другому нанести удар.

— Продолжай, — пробормотал Гэвин. — Теперь ты на моей территории, Лоу.

Изобель поморщилась, пытаясь придумать план до того, как мальчики решат щеголять этими декоративными доспехами на дуэли. Но Бриони заговорила первой — как обычно.

— Предлагаю пойти и собрать, — заявила она.

— Сейчас? — измученно спросил Алистер. Морщась при каждом шаге и оберегая правую ногу, он выглядел не в том состоянии, чтобы выходить обратно.

— Ты можешь остаться здесь, — сказала Бриони.

— С ним?

Алистер в ужасе посмотрел на Гэвина.

— Мы договорились вести себя хорошо, правда? — спросила Бриони. — На ночь?

Изобель не нравилась идея бросить Алистера с Гэвином. Но, по правде говоря, события этого дня оставили у нее неприятное ощущение в животе. Алистер почти всем пожертвовал ради нее, и как бы сильно она ни заботилась о нем, как бы сильно ни была благодарна, ее беспокоило, что он поступил так безрассудно. Две недели, проведенные в уединении Пещеры, позволили им забыть о реальности своих обстоятельств. Может быть, было бы лучше, если бы они расстались на некоторое время, ради них обоих. Притворяясь, они только причинят друг другу боль.

— Если мы собираемся быть союзниками, даже временными, нам нужно использовать наше время с пользой, — сказала Изобель. — Это значит, что мы не можем сделать перерыв, чтобы отдохнуть. И так как Грив не желает делиться своей необработанной магией…

Гэвин напрягся и нахмурился, уставившись в пол. — Остальным из нас нужно пополнить наши запасы.

— У меня нет никакой необработанной магии, ясно? — Пробормотал Гэвин.

Ухмылка Алистера была зловещей. — Я так и знал.

— Итак, решено — мы с Бриони пойдем.

Изобель не нравилась идея быть наедине с Бриони, но ничего не поделаешь. — Гэвин может защищать Замок, а Алистер может отдохнуть. Надеюсь, мы не встретим Элионор и Финли по пути, но если всё-таки встретим…

— Я не хочу идти на поиски еще одной битвы, — пробормотала Бриони. — Не сегодня.

— Разве Элионор и Финли не предали тебя? — спросил Гэвин. — На твоем месте я бы хотел убить их

— Просто дело в том…

Голос Бриони стал напряженным, и она сглотнула.

Изобель уставилась на Бриони — на грязь, разбрызганную по ее ладоням, на дрожь в руке, на запекшуюся кровь Карбри.

Бриони раскалывалась, поняла Изобель. В это было трудно поверить после стольких лет, которые ее бывшая подруга провела, мечтая о турнире, но, очевидно, ужасная реальность не была к ней добра.

Изобель солгала бы, если бы утверждала, что это не принесло ей прилива удовлетворения.

— Просто дело в том, — продолжала Бриони, звуча все более измотанно, — что я не хочу драться с ними, потому что думаю, что есть шанс, что все мы, включая Финли и Элионор, сможем выйти из этого турнира живыми.

Изобель нахмурилась. Душевное состояние Бриони было хуже, чем она думала.

— О чем ты говоришь? — спросила она. Краем глаза она заметила, как Алистер и Гэвин обменялись настороженными взглядами. Они, должно быть, сочли слова Бриони такими же абсурдными, как и она сама.

— Этот турнир — проклятие, — продолжила Бриони. — А проклятия могут быть разрушены.

— Турнир — это не обычное проклятие, Бри.

Мягкость в ее тоне удивила даже ее саму. — Оно древнее. Могущественное.

— Просто подумай об этом. Если мы…

— Ты не первая, кто об этом подумал. Но каждый чемпион, который вбил себе в голову, что турнир может быть сорван, потерпел неудачу. И умер.

— Но это потому, что они все неправильно поняли. Есть…

— А у тебя все правильно, потому что…?

— Просто послушай меня, — фыркнула Бриони, ее голос повысился, усиленный высокими потолками и гулким камнем. Изобель изо всех сил старалась сдержать свой шок. Бриони искренне верила в то, что говорила. — Разве вы никогда не смотрели на карту Илверната и не думали, что это странно, что там семь ориентиров, расположенных по кругу? Это потому, что они не образуют круга. Они создают септограмму, и Столб Чемпионов находится в центре.

Изобель никогда не думала о городе таким образом, но она предположила, что в этом есть смысл. Тем не менее, она не видела, как рисование звезды на карте что-то изменило.

Похоже, приняв всеобщее молчание за поощрение, Бриони продолжила: — Когда наши предки наложили это проклятие, они сделали Ориентиры доской. А Реликвии были ингредиентами. Это означает, что если мы расположим доску так, как она была изначально, мы сможем полностью уничтожить проклятие.

— Ты имеешь в виду, поместить Реликвию в каждый Ориентир?

Спросил Гэвин, звуча так же скептически, как и чувствовала Изобель. — Это проклятие длилось восемьсот лет. Это определенно делалось раньше. Хотя бы случайно.

— Это не может быть просто какая-то Реликвия в какой-либо Достопримечательности, — сказала Бриони. — Я разговаривала с заклинателем, у которого была та же теория — что в истории турнира у каждой семьи есть своя история. Об Ориентире и Реликвии, которую предпочитают их чемпионы. Закономерность.