Всё началось с заката. Он и она

Придя к такому умозаключению, я, наконец, отправился по делам. На улице светило солнце и дул лёгкий приятный ветерок со стороны моря. Где-то неподалёку резвились детишки, их смех и звонкие голоса разлетались по округе. В это время суток я обычно находился на охоте, а в каждый четвёртый день, день отдыха, после завтрака уходил куда-нибудь и уже забыл о том, как здесь может быть приятно и умиротворённо. Сейчас большая часть мужчин отправилась либо на охоту, либо на поиск и сбор фруктов, овощей, ягод и орехов, а может, и в другие поселения на обмен новостями да продуктами. Женщины не спеша начищали котлы и готовились к готовке обеда, при этом весело разговаривая и шутя. Я старался не попадаться на глаза, но все же поймал на себе несколько любопытных взглядов.

Выполнив необходимое, неспешно вернулся в шатёр и там понял, что день будет долгим. Было абсолютно нечем заняться. Я лежал, сидел, стоял, снова лежал. Размышлял о будущем, о Миратэе. Думал: откуда она? Почему нам неизвестно ни одного поселения в той стороне? А оно ведь есть! Можно, конечно, снарядить отряд и отправить на поиски новых племён, но далеко не факт, что найдём. Не так-то это просто. Да и вряд ли Миратэя обрадуется такому вмешательству. Лучше на оговорённом месте дождаться.

Прошло ещё меньше суток, а мне уже не терпелось снова её увидеть. Не терпелось и придумать, и сделать дом, и как можно скорее жениться. Желательно всё сразу и прямо завтра. Наконец, будет с кем поговорить и погулять.

Время тянулось невыносимо медленно. Хоть бы зашёл кто! Узнал, как я тут? Поговорил, отвлёк, занял. Может, попросить мать дать мне хоть какое-нибудь занятие? Ну, там, травы перебирать или измельчать уже высушенную. Хотя вся трава для меня на одно лицо. Наперебираю так, что она потом до конца жизни не разберётся.

После полудня заскочила Фиска, занесла мне обед и, как всегда, не без болтовни. Но сейчас я этому был несказанно рад. Хоть немного отвлекла от наблюдения за стоящим на одном месте временем. Потом я ходил кругами по шатру, пытаясь затоптать как можно больше минут, и уже только перед ужином ко мне заглянул Аин.

– Ну, наконец-то! Я тут с ума схожу от безделья, а он там бегает, развлекается, видишь ли! И о друге, единственном, между прочим, даже не вспоминает. Вот так и верь людям после этого! – сразу же вывалил я на него всё заранее заготовленное.

– Ой-ой-ой!!! Какие мы бедные! Я, вообще-то, полночи по округе бегал в поисках одного гуляющего гада, а потом отдувался за двоих. И ты ещё мне что-то предъявляешь?! – наигранно возмущался Аин. – Неблагодарный!!! – воскликнул он, воздев руки к небесам.

– Ладно-ладно! Сдаюсь! – рассмеялся я. – Духи тебя услышали и покарали меня смертельной скукой!

Сев поудобнее на постели и удобно вытянув больную ногу, попросил:

– Рассказывай!

Аин расселся на чурбане в стороне от входа, облокотился о стол и раскинул по полу свои длинные ноги.

– Что тебе рассказывать? – широко раскрыл он глаза, поднял брови, так что они скрылись за растрёпанными волосами, и выпятил губы кружочком.

Его кривляния и рожицы всех немного – ну, или много – бесили, а меня веселили. С Аином никогда не было скучно, но при этом, за кажущейся безответственностью, на него всегда и во всем можно было положиться. Жаль только, мои увлечения он не разделял.

– Аин, можешь обо всем! У меня уже всё тело зудит от безделья и требует хоть чего-нибудь!

– Ну, так помойся, наконец, – фыркнул Аин. – Чтобы не зудело! Раз уж требует.

– Вот же ты, зараза! – я огляделся в поисках, чем бы в него запустить, но под рукой ничего подходяще тяжёлого не оказалось. – Только и можешь, что издеваться над калекой! – нащупал яблоко, которое с обеда не съел, и, за неимением лучшего, кинул его. – Вот я тебя в следующий раз, когда в реке будем, утоплю, будешь знать!

– Ооо… – Аин поймал яблоко, обтёр его о штаны и громко откусил сразу не меньше половины, забив рот по полной. – …У тада… у мюня ешть ешо… – еле проговаривал он, пытаясь в то же время жевать: – пау сиклов, минимум! – закончил он, проглотив, и оскалился в улыбке.

– Ммм… мечтай-мечтай… – невинно пролепетал я. – Ладно! Тьма с тобой! Рассказывай.

– Так что рассказывать-то?..

– Аин, чтоб тебя!.. Да всё рассказывай! От начала и до конца! Духи! Я, наверное, единственный, кто просит тебя говорить, остальные хотят только, чтобы заткнулся. Так что давай, сделай другу приятное и открой свой словесный поток на полную…

– Ну, если с самого начала… – сосредоточился он и сделал умный вид. – Лежу я, значит, в чреве матери, и тут вдруг…

Мне оставалось только застонать от неспособности наставить эту вредную заразу на путь истинный. Ну, что с него взять? Аин и есть Аин… и, наверное, это даже хорошо. За шутками и перебранками время до ужина пролетело незаметно.