Все началось со лжи (СИ)

Подо мной раздался странный звук. Можно было назвать его хрустом. Как если бы вы ели чипсы или хлебцы, только как-то очень зловеще он прозвучал. Озвучка фильмов ужасов позавидовала бы. А я вздрогнула и замерла на половине шага. Решила больше не двигаться, раз уж все так непросто складывалось, и снова позвать на помощь. Сначала, правда, бубнила про себя, только потом стала снова звать Василия. Он меня не услышал. А я от страха и новых звуков растрескивающегося подо мной льда не удержалась и присела на корточки.

— Александра Сергеевна, вы где? — донеслось до меня с той стороны, где застрял над лункой тот, чтоб его черт побрал, наставник.

Смотреть в его сторону или какую другую я уже не могла. Все мое внимание было приковано исключительно к трещине, которая искривляясь и лучась в разных направлениях, выбежала из-под моей ноги. В голове поселилась мысль, что все, происходящее со мной в тот момент, было нереально. Мне казалось, что только в фильмах бывает такое, а в жизни никогда. И я стала себя уговаривать не паниковать, дышать ровнее и не терять присутствие духа.

— Вася! Ау! — позвала совсем тихо, но, странное дело, он меня услышал.

Василий встал со своего ящика, покрутился на месте, как если бы меня не замечал, хоть мы и были с ним одни на белых просторах снега и льда. Потом почесал затылок. Подозревала, что к тому времени меня уже заметил, только очень удивился, что не в той стороне, где мне быть было бы правильнее. Я тоже этому поудивлялась бы, если бы не страх из-за моего бедственного положения. А так, да, отчего бы было не удивиться, как меня угораздило оказаться в самом опасном месте на всем огромном пространстве озера.

— Александра Сергеевна. Это вы как? Это вы почему? Это вообще, каким чертом?!

У него началась паника. И она передалась мне. Я дернулась, а из-под моей другой ноги на свободу вырвалась еще одна совершенно новая трещина.

— Мама!

Это было совсем плохо. Ситуация выходила из-под контроля. Двигаться было нельзя, а оставаться на месте никаких нервов не хватало. Поэтому я с корточек встала на четвереньки. И все оттого, что лед решил жить своей жизнью, то есть трещины стали появляться потом сами по себе, уже не зависимо от меня. Я же оказалась в эпицентре, если можно было так сказать, изучив рисунок трещин, больших и малых, прямых и извилистых, но расходящихся как раз из-под меня.

— Александра Сергеевна, замрите!

Василий кинулся ко мне на выручку. Бросил все и начал ломиться в моем направлении. Сначала я обрадовалась этому. Поверила, что совсем скоро мои злоключения закончатся. Вот только добежал бы до меня, и всему наступил бы конец. И страхам, и трещины перестанут множиться и углубляться. Не тут то было! Сначала ощутила вибрацию льда, на котором ползала, потом поняла, что трещины стали разрастаться с новой скоростью от его приближения ко мне, и лед грозил проломиться подо мной совсем, если Васька сделал бы еще пару шагов.

— Стой! — заорала, что было сил. — Ты меня утопишь!

Он, слава богу, замер на месте. Встал, нерешительно завертелся вокруг своей оси, пытаясь сообразить, что следовало предпринять дальше.

— Я сейчас. Я, Александра Сергеевна, сейчас сбегаю на берег и принесу какую палку или ветку. Протяну ее вам и вытащу, когда ухватитесь за нее руками, с опасного места на более толстый лед. Вы главное не шевелитесь. Дождитесь меня. Я скоро.

Последние слова уже кричал, удаляясь от меня. Я бы рада была не двигаться и ждать. Только постоянно вздрагивала от нового треска и хруста. И еще снова стала чувствовать холод. Стояла на четвереньках, тряслась в ознобе и тупо рассматривала свои руки в лайковых перчатках.

— Как глупо! Ну, совсем глупо! — повторяла вновь и вновь, взирая на пустые пальцы перчаток, торчащие в разные стороны, а сами пальцы рук тем временем были поджаты в кулаки и упирались в лед, как некие копытца.

Это я так грела их до того как лед подо мной начал трескаться, вынула пальцы, чтобы сжать в кулак. Но так и не успела разжать, когда присела от страха, а потом и вовсе встала на четвереньки, пригибаясь ко льду в надежде выпутаться живой из этой истории.

Когда Василий скрылся из вида, я какое-то время пребывала с надеждой, что мне только и надо, как его дождаться теперь. Даже успела порадоваться, что мне ни о чем больше думать не надо было. Довольно приятное чувство, ощущать, что ты в чьих-то надежных руках. Вот только длилось оно недолго. Мне вдруг почудилось, что коленям моим не просто холодно, а как-то по-особенному. Вывернула шею в ту сторону. И смогла заметить, как мои синие джинсы превращались в темно-синие, пропитываясь холодной озерной водой. Оказалось, что лед, на который опиралась, изрезанный многими паутинными и более толстыми и разветвленными трещинами, начал подо мной опускаться. Как, все равно, прогибаться. Я стояла, словно в лунке, а она стала заполняться водой.