Все началось со лжи (СИ)

Оказалось, что у меня была тяга к ландшафтному дизайну. Я с удовольствием копалась в земле, занималась пересадкой растений, стрижкой газона и прочим трудом, приятным и необременительным. Макс наблюдал за мной с усмешкой, но высказывался по-доброму о моем старании придать саду экзотический вид. Даже сам предложил несколько раз помочь мне в некоторых случаях и охотно выполнял просьбу заезжать в городе на рынок за саженцами и цветами.

Жизнь начала течь в устойчивом русле. Распорядок дня был прост и, по большей части, однообразен. Но мне ничего другого и не требовалось. Я занималась собственным хозяйством: уборка, готовка, копошилась в саду. Макс усмотрел некоторые недоделки в доме и иногда брался за инструмент, чтобы проявить себя умелым хозяином большого дома. Еще за ним была поездка в магазин за покупками. Вообще-то, тот находился недалеко, надо было пройти всего-то с десяток домов вдоль по улице. Но не Максу. Тот заводил машину и катил на ней, чтобы принести в дом пусть, хоть один батон хлеба. В одну из своих поездок вернулся с лохматым псом за компанию.

— Смотри, жена, кого я тебе привел.

Сам Макс въехал уже во двор, а гора клочкастой спутанной пестрой шерсти, из которой только и выглядывал что нос и алый язык лопатой, скромно осталась сидеть на улице.

— Представь, это недоразумение привязалось ко мне у магазина. Местные аборигены сказали, что это Шарик, и он всегда там околачивается и занимается попрошайничеством. Я дал ему кусок колбасы, и вот вам результат: приплелся следом за мной сюда.

— Наверное, не наелся, — посмотрела я на крупного зверя с сомнением. — Шарик, заходи. Я покормлю тебя кашей.

— Станет он есть такую чушь, после копченой колбасы! Только блох нам в дом натащит.

— Я поставлю ему миску во дворе.

— И тогда он уже никогда не уйдет от нас, если распробует твое угощение.

— Что ты тогда хочешь, чтобы я сделала? Ведь, это ты сам его привел.

— Не привел. Он увязался за мной.

— Ладно. Ты не причем. А мне, что с ним делать?

— Кинь ему что-нибудь за забор. На этом и точка.

Макс достал сумки из багажника и понес их в дом. Я побежала на кухню за ним, чтобы поискать, что подходящее. Но когда вернулась во двор с парой сосисок в руке, пес уже проник на нашу территорию и сидел копилкой рядом с крыльцом.

— На, ешь.

Мое угощение быстро исчезло в огромной пасти, он только разок и облизнулся. После чего, вздохнул и прилег на декоративную плитку, не сходя с места.

— Макс, кажется, эта собака решила жить с нами, — закричала я, повернув голову в сторону входа в дом. — Ты не знаешь, у этого чуда есть хозяева?

— Кто его знает? Я не выяснял, — он показался на крыльце. — Только, если решишь оставить его, надо что-то сделать с его шерстью. Она совершенно спутана и грязна. Не пес, а ходячий источник инфекции.

— Спасибо, Макс! — кинулась я к нему на шею, чтобы поцеловать. — Ты же знаешь, как я люблю животных.

— Еще бы!

Макс не сразу выпустил меня из объятий, желая, чтобы подольше доказывала ему свою благодарность. Я не имела ничего против этого, оттого простояли в обнимку на крыльце довольно долгое время, а потом он отнес меня в спальню, чтобы еще немного побыть ближе друг к другу. Когда, наконец, вышли снова из дома, у меня были опасения, что собака нас не дождалась и убралась восвояси. Ан, нет. Лежала в тени виноградной лозы, всей позой давая понять, чтобы его не беспокоили, пока решил здесь вздремнуть.

— А что, если приведем его в порядок? — с энтузиазмом воскликнула я, берясь за ножницы, оказавшиеся, весьма, кстати, и лежали на столике, рядом с крыльцом.

— Я тебе помогу, — засучил Макс рукава рубашки, накинутой им на плечи. — Подстрижем это недоразумение, а потом, как следует, вымоем.

Вечером мы пили чай на открытой террасе с видом на море. Но оно меня в тот вечер занимало мало. Мои глаза косили в сторону двора, который тоже был хорошо виден с высоты второго этажа.

— Не получи косоглазие, милая, — посмеивался надо мной Макс, но сам тоже, нет-нет, да и посматривал, как там Шарик, который теперь стал Лысиком.

Пес после наших стараний уменьшился в размере в два раза, оставшись совершенно без шерсти. Зато, у него появились на морде глаза, крупные и карие, и два огромных уха на голове. Размер собаки нас не огорчил, он и так остался довольно крупным, с рослого спаниеля, примерно. Экзекуцию принял стойко: не огрызался и не вырывался. Теперь же был занят обживанием матраца в понравившемся ему месте под плетьми винограда. Только нет-нет, да принимался почесываться. Но это так, с непривычки, что остался без шерсти.

— Ты рада, Алекс? — накрыл Макс мою ладонь своею и тихо ее сжал.

— Очень.

— Это хорошо. И что собака появилась в доме, тоже. Мне будет спокойнее уезжать. Все не одна здесь останешься.

— И когда, тебе надо собираться? — мое хорошее настроение резко стало улетучиваться.

— Завтра еще побудем вместе, а там в путь.

— Макс…

— Тихо, Алекс. Я все еще прежний Макс. И я так зарабатываю на жизнь. На нашу с тобой дальнейшую жизнь. Меня не переделать. Смирись. Занимайся садом, собакой. Там еще, что придумаем. Так и проживем.

— Но я только…