Все начинается с любви

Тогда они начинают ожидать, что ожидающие перестанут от них ожидать. Начинают надеяться, что надеющиеся перестанут на них надеяться. Начинают мечтать, что мечтатели перестанут мечтать о том, чтобы их сделали счастливыми, и так далее. Тот, кто ожидает от других, страдает меньше. А тот, кто ожидает, чтобы другие перестали ожидать от него, тот человек – «жертва в кубе» и страдает втрое больше на трех уровнях – материальном, душевном и духовном.Так человек страдает до тех пор, пока не начинает понимать, что духовные желания – самые сильные желания. В связи с ними тоже нужно спрашивать себя, нужно ли мне то, что ожидаю, на что надеюсь, о чем мечтаю, тоскую и во что верю.

Вчера мне подарили розы, очень красивые, но смотрю на них и чувствую: что-то не то. Их лепестки были вывернуты наружу так нарочито, что рука сразу сама потянулась вернуть их на место. Так люди стараются естественную красоту приукрасить еще больше. Женщина символически является цветком. Как вы думаете, если раскрыть бутон принудительно, сможет ли такой цветок дать семя? Не сможет, – только если сам раскроется, по своей свободной воле. Только тогда это – полноценный цветок, который даст все, что только вообще может дать.

Поэтому, женщины, освободите свои духовные желания. Мы ведь творцы духовного мира, а сами продолжаем ожидать, чтобы мужчины пришли и нас открыли.

Простите, но тогда они придут и «откроют» вас силой, вы просто притянете к себе изнасилование. Так действуют ужасно сильные ожидания, чтобы меня тоже полюбили.Может идти по дороге молодая девушка или старенькая-старенькая бабушка, и у каждой – огромное стремление быть любимой, сильнейшее ожидание любви. И по этой же дороге идет мужчина, у которого точно такая же проблема. Он сам не понимает, что происходит, но, как только он окажется в биополе одной из женщин и обе подобные энергии сольются воедино, слившись, как две капли ртути, в одну, он сделает то, что в других обстоятельствах никогда не сделал бы, – силой овладеет женщиной. Только ужасный страх, что меня не любят,ведет к изнасилованию.

У каждого стресса есть определенное место, где этот стресс проявляется. Ожидание – стресс сердечной чакры [7] .Сердечные заболевания, легочные заболевания, заболевания вилочковой железы и груди – это результат стресса «ожидание». И конечно, через сердце ожидание патологически действует на кровообращение. Ожидание любви, чтобы, когда получу, отдавать, и насколько алчное это желание, настолько мы ведем себя как черт, превращая свое окружение в ад. А если более жадно мы ожидаем: хотим очень многого, очень быстро и самого хорошего, – то это уже жадность. Тогда это уже наша смерть. Алчность как стресс символически показывает себя в виде черта, а жадность – в виде всем знакомой фигуры смерти – скелета в черном плаще с капюшоном и косой в руке. Поэтому наша жадность – это наша смерть.

Надеивание– стресс гипоталамуса [8]. Гипоталамус – это часть головного мозга, отвечающая за инстинкты, которыми руководствуются животные. Нам не надо считать себя лучше животных, нам нужно понимать, что мы – люди, а человек – это растительный и животный мир в одном. Все наши эмоции – неуравновешенные энергии – это энергия животных, и их мы пришли уравновешивать, превратить в духовную энергию. Насколько нам это удается, настолько мы духовно и развиваемся. Такой стресс, как надеивание, управляет нашими жизненными инстинктами, основные из которых – дыхание, сон, питание, размножение. Видите, как это важно. Когда освобождаете свою наивную надежду (это и есть надеивание), то способствуете нормализации работы всего организма.

Мечтание (или наивная мечта) – стресс, который действует на проводящие нервные пути головного мозга.Эти пути соединяют нижние части головного мозга с верхними вплоть до коры головного мозга. Если нами руководит любовь, то нервные проводящие пути нашего мозга в порядке. А если – страх, чувство вины или злоба, то этим путям будет причинен соответствующий вред.

Тоскование (или наивная тоска) действует патологически на высшие центры головного мозга.Это заставляет смотреть на жизнь как сквозь соломинку или макаронину, упуская все ее разнообразие. Если мы тоскуем о чем-то, то предмет нашей тоски, как звезда, где-то там, далеко. Все бесконечное многообразие жизни складывается как веер, и все наше мировосприятие сузилось до просвета макаронины.